JК
Волчье логово :: Уаймэн Стенли
Страница: 13 из 198А кроме того, у него здесь не болеедесяти человек, — прибавил сметливый мальчик, — и, если считать старого Жиля, то нас будет не меньше. Паван всегда говорил, что три человека легко могут защищать въездные ворота против двадцати. Нет, он не решится на это!
— Конечно, — согласился я. — Итак, мы разбили предположение Мари. Но, что касается Луи де Паван…
Тут меня прервала Катерина. Она быстрыми шагами вышла из дома и имела теперь совсем другой вид: лицо ее горело от гнева, но слез и следа не было.
— Ан! — сказала она повелительным тоном. — Посмотри, что там делается внизу?
Это не было трудно для меня: стоило только подойти к парапету, чтобы увидеть весь город. На террасу обычно доносились все звуки городской жизни. Отсюда мы слышали и рыночный спор над мерою пшеницы, и вой собаки, и брань сварливой бабы, и бой часов на башне и крик ночного сторожа.
В такой жаркий летний день в городе обыкновенно было тихо. Если бы мы не были так заняты своими собственными делами, то давно заметили бы первые признаки начинавшегося внизу волнения, шум которого уже явственно доносился до нас. Мы могли видеть в конце улицы часть дома Видама — мрачную квадратную постройку, доставшуюся ему в наследство от матери. Его родовой замок Безер находился далеко, во Франшконтэ, но последнее время (и Катерине, вероятно, лучше была известна причина этого) он почему-то отдавал предпочтение этому жалкому жилищу в Кайлю. Это был единственный, не принадлежавший нам, дом в городе.
— Конечно, — согласился я. — Итак, мы разбили предположение Мари. Но, что касается Луи де Паван…
Тут меня прервала Катерина. Она быстрыми шагами вышла из дома и имела теперь совсем другой вид: лицо ее горело от гнева, но слез и следа не было.
— Ан! — сказала она повелительным тоном. — Посмотри, что там делается внизу?
Это не было трудно для меня: стоило только подойти к парапету, чтобы увидеть весь город. На террасу обычно доносились все звуки городской жизни. Отсюда мы слышали и рыночный спор над мерою пшеницы, и вой собаки, и брань сварливой бабы, и бой часов на башне и крик ночного сторожа.
В такой жаркий летний день в городе обыкновенно было тихо. Если бы мы не были так заняты своими собственными делами, то давно заметили бы первые признаки начинавшегося внизу волнения, шум которого уже явственно доносился до нас. Мы могли видеть в конце улицы часть дома Видама — мрачную квадратную постройку, доставшуюся ему в наследство от матери. Его родовой замок Безер находился далеко, во Франшконтэ, но последнее время (и Катерине, вероятно, лучше была известна причина этого) он почему-то отдавал предпочтение этому жалкому жилищу в Кайлю. Это был единственный, не принадлежавший нам, дом в городе.