Возвращающий надежду   ::   Ярмагаев Емельян

И так было заведено, что Рене при этом докладывал:

— Эти бездельники, мадам, еще с рождества должны нам три ливра. И одного поросенка в счет домашних поставок.

— Да, помню, — меланхолично отзывалась мадам.

«Бездельники» — арендатор и его жена, повинуясь раз навсегда установленному ритуалу, опускались на колени, плачевно склонив головы. Вид их означал: «Что поделаешь, это правда, но мы так бедны!» Тогда мадам говорила своим слабым, но отчетливым голосом:

— Рене, эти люди, помнится мне, однажды подарили мне к празднику гуся. Вычтите, будьте добры, стоимость этого подарка из их долга.

Находились еще какие-нибудь серьезные причины: смерть ребенка или иное бедствие, по которым сумма долга скашивалась вновь и вновь. Наконец мадам заявляла:

— Рене, их дети выглядят ужасно. По-моему, им недостает молока. Подайте, пожалуйста, мой кошелек.

И тем все кончалось.

Обойдя всех своих арендаторов, мадам возвращалась в замок, высоко неся голову, надменная и неприступная, а сзади брел Рене, озабоченно потряхивая кошельком, словно еще надеясь услышать в нем звон.

Бернар видел, что глаза мадам из-под строгих бровей светились кротко и тепло. Он слышал, как арендаторы, с некоторым страхом глядя ей вслед, молились о здоровье сеньоры. Да, она была одна такая на всю провинцию…

Иногда она выходила с сыном на крытую галерею.

— Сын мой, вы лечите хромых собак и бережете старых кляч, — говорила она ему. — Это хорошо.