JК
Возвращающий надежду :: Ярмагаев Емельян
Страница: 136 из 246Затем отъехал на некоторое расстояние и снова скомандовал. Из отряда Бесшумных вышли на середину дороги люди с заступами. Командир стегнул коня и поехал к себе в замок. А в деревне всю ночь горели костры, и всю ночь слышалась печальная перекличка церквей, отделенных друг от друга расстоянием в два-три и больше лье.
Утром крестьянские толпы заполнили лес. Десять приходов прислали своих людей, так что Одиго располагал теперь тысячной армией. Отец Ляшене прочел короткую проповедь, из которой неопровержимо следовало, что и солдаты наши братья во Христе. Однако вывод был такой:
— Горе трусам и слабодушным, говорю я вам, дети мои. Ибо прокляну всякого, кто повернет спину от страха перед копьями и мушкетами!
И крестьянское войско стояло на коленях и дружно молилось святому Николаю, покровителю деревни. И солнечные лучи протянулись из-за стволов длинными золотыми копьями, так что на лезвиях алебард, кос, Протазанов, глеф и гизарм повсеместно вспыхивало короткое сияние.
Ожидали терпеливо, ожидали час, и два, и пять — много часов… Вот наконец по лесу прокатился грозный гул от топота копыт, говора, бряцания оружия. Первой шла колонна, или, по-испански, терция, конных немецких рейтар в легких кирасах, в шлемах-морионах с полукруглым гребнем вверху наголовья и изогнутыми полями.
Утром крестьянские толпы заполнили лес. Десять приходов прислали своих людей, так что Одиго располагал теперь тысячной армией. Отец Ляшене прочел короткую проповедь, из которой неопровержимо следовало, что и солдаты наши братья во Христе. Однако вывод был такой:
— Горе трусам и слабодушным, говорю я вам, дети мои. Ибо прокляну всякого, кто повернет спину от страха перед копьями и мушкетами!
И крестьянское войско стояло на коленях и дружно молилось святому Николаю, покровителю деревни. И солнечные лучи протянулись из-за стволов длинными золотыми копьями, так что на лезвиях алебард, кос, Протазанов, глеф и гизарм повсеместно вспыхивало короткое сияние.
Ожидали терпеливо, ожидали час, и два, и пять — много часов… Вот наконец по лесу прокатился грозный гул от топота копыт, говора, бряцания оружия. Первой шла колонна, или, по-испански, терция, конных немецких рейтар в легких кирасах, в шлемах-морионах с полукруглым гребнем вверху наголовья и изогнутыми полями.