JК
Возвращающий надежду :: Ярмагаев Емельян
Страница: 17 из 246Поднять руку на гостя! Но тут его позвали домой.
Знакомство с мадемуазель Антуанеттой также не привело ни к чему хорошему: девочке он показался простофилей, лишенным всякой галантности. Когда Оливье уехали, Рене иронически заметил:
— Так. Значит, хозяева бьют гостей?
Бернар прямо и грустно посмотрел воспитателю в лицо.
— Они причиняли всем боль… и друг другу тоже, — объяснил он. — Не понимаю: зачем?
Тяжелой рукой Рене взял его за подбородок.
— Вот что: мир таков, — сказал он сурово. — Слабых бьют и оскорбляют. Если есть сила, ответь ударом на удар.
— За всех? — оживился Бернар.
— За себя и своих, — веско поправил Рене. — Иначе слишком много будет хлопот.
Но мальчик не оценил мудрости, заключенной в этих словах.
3
Ночью раздался набат. Чудилось, что сама звездная тьма в тоске исходит протяжными чугунными стонами. Рене вышел с Бернаром на галерею. Из темной глубины ночи в глаза им взмахнул красный лоскут дальнего пожара.
— Это в городе, — пробормотал Рене. — Должно быть, прослышали, что король пришлет из Парижа интендантов. Да, началась катавасия!
Завеса мрака, казалось, колышется от взмахов пламени, от далекого гула, в котором ухо различало женские вопли и яростный лай собак. Рене ушел поднимать охрану, Бернар остался один. В его широко раскрытых глазах блестели две ярких точки — отсвет пожара. На конюшне били копытами кони, хрипло вскричал со сна петух, решив, что уже утро.
Знакомство с мадемуазель Антуанеттой также не привело ни к чему хорошему: девочке он показался простофилей, лишенным всякой галантности. Когда Оливье уехали, Рене иронически заметил:
— Так. Значит, хозяева бьют гостей?
Бернар прямо и грустно посмотрел воспитателю в лицо.
— Они причиняли всем боль… и друг другу тоже, — объяснил он. — Не понимаю: зачем?
Тяжелой рукой Рене взял его за подбородок.
— Вот что: мир таков, — сказал он сурово. — Слабых бьют и оскорбляют. Если есть сила, ответь ударом на удар.
— За всех? — оживился Бернар.
— За себя и своих, — веско поправил Рене. — Иначе слишком много будет хлопот.
Но мальчик не оценил мудрости, заключенной в этих словах.
3
Ночью раздался набат. Чудилось, что сама звездная тьма в тоске исходит протяжными чугунными стонами. Рене вышел с Бернаром на галерею. Из темной глубины ночи в глаза им взмахнул красный лоскут дальнего пожара.
— Это в городе, — пробормотал Рене. — Должно быть, прослышали, что король пришлет из Парижа интендантов. Да, началась катавасия!
Завеса мрака, казалось, колышется от взмахов пламени, от далекого гула, в котором ухо различало женские вопли и яростный лай собак. Рене ушел поднимать охрану, Бернар остался один. В его широко раскрытых глазах блестели две ярких точки — отсвет пожара. На конюшне били копытами кони, хрипло вскричал со сна петух, решив, что уже утро.