Хорнблауэр и Атропа   ::   Форестер Сесил Скотт

— Горацио, дорогой, — сказала Мария, — мы обращаемся к тебе.

— А… что? — рассеянно спросил Хорнблауэр через плечо.

— Хотите чего-нибудь горяченького, сэр, пока готовится завтрак? — предложила хозяйка. — Пунша? Чашечку чая?

— Нет, спасибо, — ответил Хорнблауэр.

Он уже открыл сундук и лихорадочно распаковывал вещи.

— Неужели ты не можешь подождать до завтрака, дорогой? — спросила Мария. — Тогда я все разберу сама.

— Боюсь, что нет, мэм, — ответил Хорнблауэр, неподнимая головы.

— Твои лучшие рубашки! Ты их помнешь! — возмутилась Мария.

Хорнблауэр вытаскивал из-под них мундир. Положивеговдругой сундучок, он принялся искать эполет.

— Ты собираешься на корабль! — воскликнула Мария.

— Конечно, дорогая, — сказал Хорнблауэр.

Хозяйка уже вышла, и разговаривать можно было свободно.

— Но ты должен сначала позавтракать! — убеждала Мария.

Хорнблауэр заставил себя согласиться.

— Ладно, пять минут на завтрак, после того, как я побреюсь, — сказал он.

Он разложил мундир на кровати, хмурясь, что тот помялся, развязал лакированную коробку, вынул треуголку, потом скинул сюртук, лихорадочно развязал шейный платок и снял чулки. Маленький Горацио вновь принялся жаловаться на свою горькую жизнь.

Пока Мария успокаивала ребенка, Хорнблауэр развязал мешочек с туалетными принадлежностями и вытащил бритву.

— Я снесу Горацио вниз и дам ему хлеба с молоком, дорогой, — сказала Мария.