JК
За тех, кто в дрейфе! :: Санин Владимир
Страница: 16 из 209 — Когда обедать будем?
Самолет сделал вираж, и Крутилин скрылся в кабине. Бармин прильнул к окошку.
— Попробуем? — закручивая вираж, спросил Белов. — С виду то, что надо.
— Как раз посредине ропачок, — предупредил Семенов.
— Вижу, пройду левее. — Белов обернулся к штурману. — Шашку!
Штурман протянул радисту листок с координатами (раз садимся — на базе должны знать, где) и распахнул дверь пилотской кабины.
— Шашку!
Бортмеханик Самохин проткнул в шашке несколько отверстий, сунул фосфорную спичку, поджег ее и выбросил шашку в открытую дверь.
— Ветер по полосе, — проследив за столбом оранжевого дыма, констатировал Белов. — Приготовиться к прыжку!
Самолет потел на посадку, проскочил гряду торосов и, гася скорость, запрыгал по застругам.
— Прыгуны на лед!.. Эй, растяпа!
Филатов, глазевший, как Бармин и Ковалев на ходу выпрыгивают на заснеженную поверхность, с проклятиями подхватил с плиты заплясавшую кастрюлю. Самолет выруливал, не останавливаясь (мало ли что — какой, он, лед), несколько пар глаз впилось в прыгунов, которые с предельной быстротой крутили рукоятки бура.
Выдернув бур и на бегу показывая три пальца, прыгуны стремглав бросились к самолету. Белов выругался: тридцать сантиметров! Подбежали, чуть не сбиваемые струей от винта; Бармин, как мешок с мукой, забросил Ковалева в открытую дверь и, ухватившись за руку бортмеханика, лихо вскочил сам. Моторы взревели, самолет помчался по неверному льду и взмыл в воздух.
Самолет сделал вираж, и Крутилин скрылся в кабине. Бармин прильнул к окошку.
— Попробуем? — закручивая вираж, спросил Белов. — С виду то, что надо.
— Как раз посредине ропачок, — предупредил Семенов.
— Вижу, пройду левее. — Белов обернулся к штурману. — Шашку!
Штурман протянул радисту листок с координатами (раз садимся — на базе должны знать, где) и распахнул дверь пилотской кабины.
— Шашку!
Бортмеханик Самохин проткнул в шашке несколько отверстий, сунул фосфорную спичку, поджег ее и выбросил шашку в открытую дверь.
— Ветер по полосе, — проследив за столбом оранжевого дыма, констатировал Белов. — Приготовиться к прыжку!
Самолет потел на посадку, проскочил гряду торосов и, гася скорость, запрыгал по застругам.
— Прыгуны на лед!.. Эй, растяпа!
Филатов, глазевший, как Бармин и Ковалев на ходу выпрыгивают на заснеженную поверхность, с проклятиями подхватил с плиты заплясавшую кастрюлю. Самолет выруливал, не останавливаясь (мало ли что — какой, он, лед), несколько пар глаз впилось в прыгунов, которые с предельной быстротой крутили рукоятки бура.
Выдернув бур и на бегу показывая три пальца, прыгуны стремглав бросились к самолету. Белов выругался: тридцать сантиметров! Подбежали, чуть не сбиваемые струей от винта; Бармин, как мешок с мукой, забросил Ковалева в открытую дверь и, ухватившись за руку бортмеханика, лихо вскочил сам. Моторы взревели, самолет помчался по неверному льду и взмыл в воздух.