JК
Загадочные племена на Голубых горах :: Блаватская Елена Петровна
Страница: 200 из 230Ведь вечером не кормят птиц…
– Я его отдал ему за дверью. Он вышел до окончания обеда. Да ведь тот день мы обедали днем, а не вечером…
– Как днем, в восемь часов вечера разве день?
– Не знаю, то было днем… ночи совсем не было… да ее давно уже нет!
– Господи! – заплакала старуха, всплеснув руками в ужасе. – Ребенок сошел с ума, он совсем обезумел!..
Но вдруг ее озарила мысль.
– Ну так возьми и это золотое зерно, – сказала она, подавая ему свою брошку. – Возьми и покорми птиц, а я посмотрю…
Мальчик схватил брошку и радостно побежал в птичник. Там, по рассказу его тетки, произошла сцена, которая убедила ее окончательно в расстройстве умственных способностей ее маленького племянника. Он бегал вокруг клеток и сыпал воображаемое зерно. Многие из клеток были пусты. Вероятно, птицы часто кормились таким образом. Но мальчик, очевидно, не замечал отсутствия птиц: он тер брошку между пальцами, как бы ссыпая с нее зерно, говорил с несуществующими птицами, свистел им, радовался.
– Теперь, aunty («тетя»), я отнесу остальное на сохранение ему… Он прежде велел зарывать остаток вот тут, под окном, но сегодня утром приказал приносить ему туда… Только вы не ходите за мной… а то он не придет…
– Хорошо, мой друг. Ты пойдешь один, – притворилась старуха.
Задержав его под каким-то предлогом на полчаса, она послала тихонько от мальчика за базарным сыщиком и, посулив хорошую плату, приказала ему следовать незаметно за ребенком, куда бы он ни пошел.
– Я его отдал ему за дверью. Он вышел до окончания обеда. Да ведь тот день мы обедали днем, а не вечером…
– Как днем, в восемь часов вечера разве день?
– Не знаю, то было днем… ночи совсем не было… да ее давно уже нет!
– Господи! – заплакала старуха, всплеснув руками в ужасе. – Ребенок сошел с ума, он совсем обезумел!..
Но вдруг ее озарила мысль.
– Ну так возьми и это золотое зерно, – сказала она, подавая ему свою брошку. – Возьми и покорми птиц, а я посмотрю…
Мальчик схватил брошку и радостно побежал в птичник. Там, по рассказу его тетки, произошла сцена, которая убедила ее окончательно в расстройстве умственных способностей ее маленького племянника. Он бегал вокруг клеток и сыпал воображаемое зерно. Многие из клеток были пусты. Вероятно, птицы часто кормились таким образом. Но мальчик, очевидно, не замечал отсутствия птиц: он тер брошку между пальцами, как бы ссыпая с нее зерно, говорил с несуществующими птицами, свистел им, радовался.
– Теперь, aunty («тетя»), я отнесу остальное на сохранение ему… Он прежде велел зарывать остаток вот тут, под окном, но сегодня утром приказал приносить ему туда… Только вы не ходите за мной… а то он не придет…
– Хорошо, мой друг. Ты пойдешь один, – притворилась старуха.
Задержав его под каким-то предлогом на полчаса, она послала тихонько от мальчика за базарным сыщиком и, посулив хорошую плату, приказала ему следовать незаметно за ребенком, куда бы он ни пошел.