Смерть на брудершафт   ::   Акунин Борис

— Вы что, ребята, вы что?! - закричал Алешабегущим.

Только в этот миг ему стало по-настоящему страшно. Если все побегут, то и ему придется. Тогда пуля попадет не в грудь, а в спину. Хороша будет смерть храбрых!

Он замахал винтовкой, повернув назад одну только голову.

— Ребята, вперед! Немножко осталось! Вон они, кусты!

«Совсем как Болконский при Аустерлице», мелькнуло в голове у Романова.

Только за князем Болконским солдаты побежали, а за Алешей никто. Он остался торчать посреди пустого пространства один.



Картинка 01



Вперед бежать было глупо, в плен попадешь. Назад — немыслимо.

Неизвестно, чем бы закончилась эта невозможная ситуация, если б не германская пуля, попавшая-таки в Алешу. Не в грудь и, слава Богу, не в спину. В руку.

Как будто кто-то с размаху ударил железным ломом пониже правого локтя. Было не столько больно, сколько горячо, и вся рука до плеча разом онемела. От толчка Романов крутанулся на месте, упал.

Понял: ранен. И опять зачем-то посмотрел на часы. Очевидно, сработала подсознательная реакция — ухватиться за нечто незыблемое и логическое в сошедшей с ума реальности.

Но оказывается, время тоже окоченело от ужаса. Циферблат показывал все те же девять часов. Атака не продлилась и одной минуты.

Неимоверное облегчение — вот чувство, с которым Алеша, пригнувшись, бежал назад. Винтовку волочил по траве за ремень. Немцы по раненому не стреляли.