Железная рука   ::   Буссенар Луи Анри

Я вижу тут причины, которые приводят меня в ужас. Не было ли в мозгу этого человека какого-то скрытого повреждения, потрясшего его голову? Может, его обуяло безумие? Все возможно. Но я не могу, не хочу считать покойника виноватым. И если бы наша мать была еще жива, она защитила бы сына. И кто знает, не присоединил ли бы свой голос и наш отец, умерши от стыда и отчаяния.

— Вы правы, — сказал Сен-Клер, — между небом и землей больше тайн, чем во всей нашей философии.

— Короче, — продолжал де Тресм, — у меня есть план, коему я прошу вас не противиться. Я не хочу, чтобы тело моего брата оставалось в этом краю, ставшем его позором и бедой. Завтра попрошу Генипу, чтобы он забальзамировал [282] тело, а этим искусством индейцы владеют очень умело, применяя ароматические вещества, добытые ими в джунглях. Я помещу труп в грот [283] из благоухающего дерева и сберегу до того дня, когда, вернувшись во Францию, смогу дать брату последнее пристанище в часовне нашей семьи, на кладбище Пер-Лашез. Как вы к этому относитесь?

Вместо ответа оба мужчины пожали ему руку. Эти избранные натуры умели понять тонкие чувства. Тело было помещено в здании, которое меньше всего пострадало от пожара; комната, где лежал тот, кто звался Королем каторги, была преобразована заботами милой Мадьяны в своего рода часовенку, а труп исчез под ворохом цветов, которые она собрала.

День подходил к концу.