Жертва   ::   Антоновская Анна Арнольдовна

И в отдаленной синеве Картли, опоясанные черными тучами, в суровом молчании застыли, нахлобучив белоснежные башлыки, снеговые исполины Кавказа.

Солнце подходило к зениту, когда затрубил призывный рог. Вскоре по лощине снова застучали копыта коней.

Где-то в третьем кольце дружинник затянул любимую песню тваладцев. И молодые голоса задорно подхватили веселый напев:

Бей дружнее в тулумбасы,

Триалетская дружина!

Эй, Нодары и Тамазы,

Песню слушайте грузина.

Кто не знал меня, Заала,

На пиру в хмельных разливах?

В Картли я встречал немало

И красавиц и красивых.

Но одну Жужуну в Мцхета

Полюбил, как рыбу в чане,

Не один бурдюк за это,

Восемь выпил их в марани.

Эй, Заал! Жужуне дорог

Будешь ты, как черт колдунье.

Бурдюков ты выпей сорок,

Чтоб понравиться Жужуне.

Бей дружнее в тулумбасы,

Триалетская дружина!

Ей к лицу сафьян, атласы.

И к лицу любовь грузина.

Изменить могу ль красотке?

Губы родника послаще.

Хоть трясусь, как от чесотки,

Пить, друзья, хочу все чаще.

Эй, Заал! Смотри, влюбленный!

Твой родник тобою начат.

Конь упоен – упоенный,

Хоть и хочет, да не скачет.

Эй, дружинники, без шуток!

Поклянусь – Жужуна чудо!

Сколько лет ловил я уток,

Сам теперь попал на блюдо.

Стан ее, скажу не грубо,

Не обнять, друзья, нам вместе,

Ноги смуглые – два дуба,

Грудь – как два кизила в тесте.