Страница:
20 из 654
Кровь у турок замерла,
лишь надел гурджиброню,
Ветер, горы и песок
ты в одной руке зажал.
Розу видит соловей,
но поет он для гурджи.
Ты сверкнул из-под бровей –
пали в Индии раджи.
О гурджи, большой сардар,
ты победами богат.
Вел с добычей караван,
цепи бились на пашах.
Лишь нанес мечом удар,
пал к ногам твоим Багдад…
«Саакадзе пехлеван!» –
молвил грозный шах-ин-шах.
Саакадзе щедро бросал в толпу мелкие монеты.
Колючие цветы обвивали беседку «отдыха и раздумья» шаха Аббаса.
Причудливые розы вились вокруг резных столбиков. Вдыхая тонкий аромат, возлежал на мраморном возвышении, заваленном шелковыми подушками, «лев Ирана».
У стены на коврике сидел Али-Баиндур. Он провел год на разведке в Русийском царстве и даже пробрался в Москву. Вместе с послами атамана Заруцкого он только вчера вернулся из Астрахани, где под видом богатого купца Хозро Муртазы выполнял тайные поручения шаха Аббаса. Али-Баиндур, подражая купцам, степенно рассказывал шаху о большом торговом городе Астрахани.
Выкрашенная хной борода подобно пламени обволакивала лицо Али-Баиндура. Халат купца скрадывал его гибкую фигуру. Купеческий перстень, величиною с миндалину, блестел на мизинце бирюзовой голубизной. Шах, потешаясь, слушал хана.
– Аллах благословил мой путь, и я видел и слышал многое, что может послужить поучением правоверным. Астрахань подобна жилищу шайтана.
|< Пред. 18 19 20 21 22 След. >|