JК
Жизнь собачья :: Магуто Н.
Страница: 176 из 231Зачем оно мне без тебя?
Твоя любовь – моя надежда, и жизнь, и вечность, и семья…
А она принялась лизать мне голову, прядку за прядкой, волосок за волоском. Чувствую, сейчас в обморок грохнусь, как последний слабак. Вот смеху-то будет – Дези, любимая, как же я по тебе соскучился – Тихо, Ричи, помолчи. Дай я тебя полечу, а то голова болеть будет, и шишка вскочит. А тебе нельзя, ты вон какой красивый.
– Я! – Я красивый? – Возмутился я. Это ты красавица – Лучше тебя на всем свете нет.
Улыбнулась она ласково и поцеловала меня в губы.
– Спасибо, Ричи, – говорит, – Лучше тебя никого нет.
Вот так и стояли мы друг перед другом минут десять и говорили разные, хорошие слова.
Я смотрел на нее и не верил, неужели она, неужели рядом. Хотелось прижать ее к себе – и целовать, целовать, целовать – Прошло? Поинтересовалась она.
– Что? Не понял я.
– Как что? – Шишка – Дези, я самый счастливый пес на свете. Какая шишка? – Хочешь, я эту дверь сейчас забодаю?
– Смешной ты, Ричи. Зачем ее бодать? Что она тебе плохого сделала? А нас от холода спасает.
И тут я понял, какой же я глупый. Привык жить в тепле, на всем готовеньком, а она, моя лапочка, голодная, холодная – Чувствую, слезы навернулись, даже носом причмокнул.
– Ты что, плачешь? Потрясенно спросила она.
– Что ты – Нет, конечно, – соврал я. А сам прижался лбом к ее боку и замер. Так бы и стоял всю жизнь.
И вдруг из-за двери послышался какой-то странный писк, слабый, едва слышный и очень беззащитный.
– Ой! Воскликнула она. Подожди, Ричи. Я сейчас.
Твоя любовь – моя надежда, и жизнь, и вечность, и семья…
А она принялась лизать мне голову, прядку за прядкой, волосок за волоском. Чувствую, сейчас в обморок грохнусь, как последний слабак. Вот смеху-то будет – Дези, любимая, как же я по тебе соскучился – Тихо, Ричи, помолчи. Дай я тебя полечу, а то голова болеть будет, и шишка вскочит. А тебе нельзя, ты вон какой красивый.
– Я! – Я красивый? – Возмутился я. Это ты красавица – Лучше тебя на всем свете нет.
Улыбнулась она ласково и поцеловала меня в губы.
– Спасибо, Ричи, – говорит, – Лучше тебя никого нет.
Вот так и стояли мы друг перед другом минут десять и говорили разные, хорошие слова.
Я смотрел на нее и не верил, неужели она, неужели рядом. Хотелось прижать ее к себе – и целовать, целовать, целовать – Прошло? Поинтересовалась она.
– Что? Не понял я.
– Как что? – Шишка – Дези, я самый счастливый пес на свете. Какая шишка? – Хочешь, я эту дверь сейчас забодаю?
– Смешной ты, Ричи. Зачем ее бодать? Что она тебе плохого сделала? А нас от холода спасает.
И тут я понял, какой же я глупый. Привык жить в тепле, на всем готовеньком, а она, моя лапочка, голодная, холодная – Чувствую, слезы навернулись, даже носом причмокнул.
– Ты что, плачешь? Потрясенно спросила она.
– Что ты – Нет, конечно, – соврал я. А сам прижался лбом к ее боку и замер. Так бы и стоял всю жизнь.
И вдруг из-за двери послышался какой-то странный писк, слабый, едва слышный и очень беззащитный.
– Ой! Воскликнула она. Подожди, Ричи. Я сейчас.