Зима на разломе (Ближний Восток, 1993-94)   ::   Динец Владимир

Мне было приятно узнать, что Сулейман Великолепный тоже ценил Саади. За его книжку он уплатил целое состояние. Видимо, сотни жен и наложниц в гареме не лишили его свежести восприятия.

Саади, впрочем, вообще везло с властями. Эмиры и ханы иногда пытались призвать его к сдержанности, но не смели поднять руку на поэта. Когда Тимур захватил Персию, он вызвал к себе Саади и сказал:

- Вот ты тут пишешь: "Когда ширазскую турчанку своей любимой изберу, за родинку ее отдам я и Самарканд и Бухару". Как ты смеешь за какую-то родинку отдавать два моих лучших города?

Поэт показал на свои лохмотья и грустно ответил:

- Видишь, великий хан, до чего меня довела моя расточительность?

...Побродив по Стамбулу, я отправился ночевать в аэропорт. Там есть специальный закуток, где желающие могут расстелить спальные мешки. Компанию мне составили молодой израильтянин и два араба из Иордании. Все они говорили по-русски: арабы учились в МГУ, а у еврея была жена из новых иммигрантов. Мы очень весело поболтали, но, когда я уходил, чтобы успеть у первому автобусу в Анкару, израильтянин сказал мне на прощание:

- Славные ребята. Хорошо бы мы с ними никогда больше не встретились.

- Почему?

- Потому, что в следующий раз нам, скорее всего, придется стрелять друг в друга.

- А если войны больше не будет?

- Как это? - рассмеялся он. - Когда-нибудь должна же быть!

В Анкаре я сразу пошел в израильское посольство.