Злой дух Ямбуя   ::   Федосеев Григорий Анисимович

— Не все меряй брюхом, — отвечает она. — Амакан (*Амакан — медведь) всю зиму ничего не ест, однако все его боятся… Тебе надо знать: у кого есть все, тот не научится скрадывать зверя, делать ловушки, разбираться в следах. Он даже огня себе не разведет. А без этого в тайге человек что дупляная лиственница, валит ее ветер куда хочет. — Немного помедлив, она продолжает: — Если Карарбаха кормить досыта, он скоро уйдет к предкам.

— Старик болен? — встревожился я. На лице Лангары досада. Она дожевывает мясо, торопливо вытирает рукавом губы.

— Нет, он не болеет. Но послушай меня, его отец, — она тычет пальцем в старика, обсасывающего кость, — когда имел столько лет, как Карарбах, еще меньше получал пищи на стойбище и досыта ел только, когда сам добывал зверя. Он все время охотился, много ходил, искал пищу и долго жил, как десять раз олень.

— Десять поколений! Это сто лет.

— Может, и больше.

— Так что же, по-твоему, помогло ему прожить столько лет?

— Ты, как ненян (*Ненян — теленок), глупый, — сердится старуха. — Потому, что голод не давал ему сидеть в чуме, велел ходить по тайге, искать зверя, птицу. Он таскал тяжелую поняжку, спал на морозе, не ленился, много работал. Человек и в старости должен уважать труд, как и пищу. Такой долго живет. Это ты хорошо помни.

— Значит, ты не кормишь Карарбаха, чтобы он не ленился, ходил на охоту?

— Вот теперь ты правильно говоришь, Не думай, что мы жадные, мяса ему не даем.