Смерть на земле горшечника   ::   Питерс Эллис

Но если он был виновен, то в чем: в убийстве человека или в гибели любви? Руалд склонился над покойницей, не отводя от нее глаз, и на его лбу и возле губ выступили капли пота, особенно заметные при свете горящих свечей. Молчание длилось долго. Наконец брат Руалд взглянул на аббата. Лицо его было бледным и мрачным.

— Отец мой, — сказал он, — да простит мне Господь грех, который я не осознавал до сих пор. Я раскаиваюсь в том, что лишь теперь нашел в себе этот изъян. Ничто, ничто во мне не находит отклика! Я ничего не чувствую, когда гляжу на нее. Отче, даже если передо мной действительно Дженерис, я не могу ее узнать.



Глава третья

Минут через двадцать, в приемной аббата, Руалд вновь обрел спокойствие — идущее от смирения, от сознания своей слабости и первородной греховности всякого человека. Однако он не переставал обвинять себя:

— Заботясь лишь о собственных потребностях, я был предубежден против нее. Неужели я оказался способен порвать узы любви, длившейся пятнадцать лет, и через год уже ничего не чувствовать? Мне стыдно, что, глядя на останки этой женщины, я вынужден сказать: не знаю. Может быть, это Дженерис, а может быть — нет. Но в любом случае, почему и как это случилось — мне не известно. Знаю только, что в моем сердце ничто не шевельнулось — да и могут ли кости сказать что-нибудь определенное?

— Но кое-что они все-таки говорят, — строго промолвил аббат. — Ее похоронили в неосвященной земле, без погребальных обрядов, тайно.