JК
Золото Виннету :: Май Карл
Страница: 468 из 530Причиной тому было не только поведение Пиды и его отношение ко мне, но и то, как старый вождь изменился со временем, что было следствием не одного только преклонного возраста, смягчающего нрав. Сын влиял на отца. Молодые побеги придали старому дереву новые качества, наполнили и его новыми соками…
Когда меня снова привязали к дереву, мне никто не надоедал — не только воины, но и женщины и дети держались поодаль. Видимо, вожди дали приказ не приближаться ко мне, чем я был весьма доволен. Думаю, никому не доставит удовольствия чувствовать себя диковиной, на которую все пялят глаза.
Потом я увидел Какхо-Ото. Она вышла из вигвама с глиняной миской в руках и подошла ко мне.
— Мой отец разрешил мне принести тебе пищу. Ты примешь мой подарок?
— С удовольствием, — ответил я. — Но я не могу есть, у меня связаны руки.
— Я покормлю тебя.
Взяв нож, она принялась накалывать на его острие мелко нарезанное печеное бизонье мясо и подавать мне его в рот кусок за куском. Молоденькая индеанка кормила Олд Шеттерхэнда из своих рук, как ребенка! Несмотря на всю нелепость положения, меня разбирал смех, и я с трудом сдерживался. Хотя девушке, которая так милосердно отнеслась ко мне, кормить приговоренного к смерти не казалось чем-то особенным.
Мои стражники с серьезным видом наблюдали за нами. Когда я проглотил последний кусок мяса, один из них решил вознаградить девушку тем, что сказал:
— Какхо-Ото нравится Сэки-Лате.
Девушка взглянула на меня своими темными глубокими глазами, и я почувствовал, что краснею точно так же, как раньше она.
Когда меня снова привязали к дереву, мне никто не надоедал — не только воины, но и женщины и дети держались поодаль. Видимо, вожди дали приказ не приближаться ко мне, чем я был весьма доволен. Думаю, никому не доставит удовольствия чувствовать себя диковиной, на которую все пялят глаза.
Потом я увидел Какхо-Ото. Она вышла из вигвама с глиняной миской в руках и подошла ко мне.
— Мой отец разрешил мне принести тебе пищу. Ты примешь мой подарок?
— С удовольствием, — ответил я. — Но я не могу есть, у меня связаны руки.
— Я покормлю тебя.
Взяв нож, она принялась накалывать на его острие мелко нарезанное печеное бизонье мясо и подавать мне его в рот кусок за куском. Молоденькая индеанка кормила Олд Шеттерхэнда из своих рук, как ребенка! Несмотря на всю нелепость положения, меня разбирал смех, и я с трудом сдерживался. Хотя девушке, которая так милосердно отнеслась ко мне, кормить приговоренного к смерти не казалось чем-то особенным.
Мои стражники с серьезным видом наблюдали за нами. Когда я проглотил последний кусок мяса, один из них решил вознаградить девушку тем, что сказал:
— Какхо-Ото нравится Сэки-Лате.
Девушка взглянула на меня своими темными глубокими глазами, и я почувствовал, что краснею точно так же, как раньше она.