JК
Золото пустыни :: Говард Роберт Ирвин
Страница: 46 из 60Острый конец клинка О'Доннелла задел его подбородок, и теперь кровь окрасила его бороду, что придавало ему совсем уж устрашающий вид. Он рычал и размахивал своей кривой саблей, и казалось, что его неистовый бешеный натиск в конце концов сломит сопротивление О'Доннелла, несмотря на все его мастерство и хладнокровие.
Наблюдавшие за схваткой туркмены и бандиты могли заметить, что О'Доннелл старался перейти к ближнему бою. Все ближе и ближе подступал он к афганцу, все опаснее казались удары кривой сабли Афзал-хана. Однако О'Доннелл сделал быстрое, едва уловимое движение рукой с кинжалом и снова отскочил на расстояние вытянутой руки. Снова он отражал бешеные удары кривой сабли, но теперь стальное лезвие его кинжала было окрашено в красный цвет, а по широкому поясу Афзал-хана текла струйка крови.
В глазах Афзал-хана, в том, как он рычал, были боль и отчаяние. Его движения теперь напоминали движения пьяного, однако он наносил удары с удвоенным безумством.
Кривое лезвие его сабли со свистом разрезало воздух, каждый удар мог стать смертельным для американца. Отбивая очередной удар, О'Доннелл не удержался на ногах и упал на колени.
– Курдский пес! – проревел Афзал-хан, и это был торжествующий крик победителя.
Туркмены, все как один, вскрикнули. Однако вновь мелькнуло узкое длинное лезвие кинжала – молниеносно, как жало змеи, вперед и назад.
Удар кинжала О'Доннелла был направлен в пах афганца, но пришелся по ноге. Лезвие перерезало мышцы и задело вену.
Наблюдавшие за схваткой туркмены и бандиты могли заметить, что О'Доннелл старался перейти к ближнему бою. Все ближе и ближе подступал он к афганцу, все опаснее казались удары кривой сабли Афзал-хана. Однако О'Доннелл сделал быстрое, едва уловимое движение рукой с кинжалом и снова отскочил на расстояние вытянутой руки. Снова он отражал бешеные удары кривой сабли, но теперь стальное лезвие его кинжала было окрашено в красный цвет, а по широкому поясу Афзал-хана текла струйка крови.
В глазах Афзал-хана, в том, как он рычал, были боль и отчаяние. Его движения теперь напоминали движения пьяного, однако он наносил удары с удвоенным безумством.
Кривое лезвие его сабли со свистом разрезало воздух, каждый удар мог стать смертельным для американца. Отбивая очередной удар, О'Доннелл не удержался на ногах и упал на колени.
– Курдский пес! – проревел Афзал-хан, и это был торжествующий крик победителя.
Туркмены, все как один, вскрикнули. Однако вновь мелькнуло узкое длинное лезвие кинжала – молниеносно, как жало змеи, вперед и назад.
Удар кинжала О'Доннелла был направлен в пах афганца, но пришелся по ноге. Лезвие перерезало мышцы и задело вену.