Золотой мираж   ::   Привалихин Валерий

Прижимаясь всем телом к березе, он ощутил, как гул прокатился внутри дерева, принявшего пули, и потерялся, затих где-то внизу, в широком с растресканной корой комле.

Еще он не осознал, почему выстрелы по нему, перед кем и в чем провинился, не решил, что же предпринять, а от ручья к березе уже бежал что есть мочи Засекин.

– Брось, Мироныч, дурить! Спятил, – кричал Засекин невидимому стрелку.

Возымели действие слова Засекина или по какой другой причине, но выстрелов пока больше не было.

– Вот сволота, – сказал Засекин, переводя дыхание, добежав до березы и упершись обеими руками в ствол. Набрав побольше воздуху в легкие, крикнул: – Еще раз стрелишь, карабин твой накроется. Понял?

Ответа не последовало.

От быстрого бега и громкого крика провожатый Зимина закашлялся, потом, задрав голову кверху, спросил:

– Ну как?

– Цел.

– Слазь. Щелкалкой ты его раздразнил, вот он и пугает. Он метко стреляет. Глянь сам, пуля в пулю.

– Да уж, – с нервным смешком отозвался Зимин. Он посмотрел на объектив «Зенита», не разхряпал ли, прыгая на березе? Вроде, в порядке.

– Э-э, больше не щелкай, – по-своему расценил его движения, поспешно попросил Засекин.

– Не буду, научили. – Зимин быстро спустился вниз. – Кто этот Мироныч?

– Косолапов Михей Мироныч. Надзирателем был в «Свободном». До пятьдесят Девятого года, до закрытия лагеря.

– Он что, и теперь надзирать продолжает?

– А хрен знает.