Зона испытаний   ::   Бахвалов Александр

– Хоть какая-то ясность, а, Боря?.. Хоть что-то кончилось.

Он помолчал и раздумчиво произнес, окидывая взглядом полыхающую невидимым огнем степь:

– Что-то кончилось, что-то началось. Что-то ждет своего начала или завершения… Из этого и состоит жизнь людей. Да и вообще жизнь.

За разговором не заметили, как добрались до места, где рулежная полоса сворачивала к старту. А слева на пустыре, как это нередко бывает на заводских аэродромах, стояли старые самолеты. И отдельно от других, задорно вскинув нос, стоял истребитель военных лет. Не сговариваясь, Гай и Долотов подошли к самолету. С облупившейся краской, с потемневшими стеклами кабины, с колесами, заросшими травой, он, казалось, глядел в небо с неослабной надеждой.

– Як-третий, – сказал Гай, поглаживая рукой по крылу, горячему от полуденного солнца.

– Як-третий, – кивнул Долотов.

Гай щурил свои коричневые глаза, на лице у него было такое выражение, с каким он при встрече глядел на Долотова.

– Хороший был самолет. Грустно, когда у хорошего самолета колеса зарастают травой. А, Боря?

…Он вспомнил эти слова ночью накануне отлета, вспомнил заросшие травой колеса.

«Да, Гай, грустно, когда так случается, и все-таки старая машина – ненужный хлам, от которого надо избавиться. Так уж заведено: самолетам, которым нет места в небе, нет его и на земле».

В комнате было нестерпимо душно.