JК
Зорро :: Волков Александр
Страница: 386 из 407Тропа то поднималась выше, то круто или плавно сбегала вниз, но песок постепенно уступал место твердой, гулко постукивающей под подковами глине, а при резких порывах западного ветра лица уже обдувало прохладное дыхание речной поймы.
Преследователи также успели привыкнуть к тому, что путники не предпринимают никаких мер предосторожности, и стали если не наступать им на пятки, то, во всяком случае, приблизились настолько, что при перемене ветра чувствительные ноздри улавливали в воздухе вонь дешевых крепких сигар, а когда какая-либо из отрядных лошадей всхрапывала, оступившись на камне, ей в ответ порой доносилось весьма отчетливое ржанье. А дон Диего начал вести себя уже совсем неосторожно: он как бы поддразнивал преследователей, провоцировал их на активные действия тем, что плелся в арьергарде и порой просто исчезал из виду, соблазняя головорезов своей беззащитностью.
«А вдруг это все провокация? — с тревогой думал дон Росендо, когда одинокий всадник вновь появлялся в поле его зрения. — Спектакль, где нам с Касильдой отведена весьма печальная и незавидная роль приманки, живцов, агнцев, которых без малейших колебаний пустят под нож, едва цель нашего путешествия будет достигнута?..»
Особенно усилилось его беспокойство, когда вдали послышался слабый шум водопада. Звук это постепенно нарастал, тропа становилась уже, а склон, по которому двигались путники, становился временами таким отвесным, что правое стремя всадника задевало о камни, а левое повисало над шумящей пустотой.
Преследователи также успели привыкнуть к тому, что путники не предпринимают никаких мер предосторожности, и стали если не наступать им на пятки, то, во всяком случае, приблизились настолько, что при перемене ветра чувствительные ноздри улавливали в воздухе вонь дешевых крепких сигар, а когда какая-либо из отрядных лошадей всхрапывала, оступившись на камне, ей в ответ порой доносилось весьма отчетливое ржанье. А дон Диего начал вести себя уже совсем неосторожно: он как бы поддразнивал преследователей, провоцировал их на активные действия тем, что плелся в арьергарде и порой просто исчезал из виду, соблазняя головорезов своей беззащитностью.
«А вдруг это все провокация? — с тревогой думал дон Росендо, когда одинокий всадник вновь появлялся в поле его зрения. — Спектакль, где нам с Касильдой отведена весьма печальная и незавидная роль приманки, живцов, агнцев, которых без малейших колебаний пустят под нож, едва цель нашего путешествия будет достигнута?..»
Особенно усилилось его беспокойство, когда вдали послышался слабый шум водопада. Звук это постепенно нарастал, тропа становилась уже, а склон, по которому двигались путники, становился временами таким отвесным, что правое стремя всадника задевало о камни, а левое повисало над шумящей пустотой.