76-Т3   ::   Арсенов Яков

Это что, снисходительность судьбы? Шанс переиграть? Мы спим треть жизни, а теряем при этом больше половины. Луна, безмолвие - это для того, чтобы запомнить. Мы норовим забить рюкзак памяти до отказа. "И обязательно белое платье! И цветы! Много цветов! Чтобы запомнить". "И здесь сфотографируемся, и здесь, и всюду, чтобы запомнить!". И даже крик: "Хочу все забыть!" - всего лишь для того, чтобы, напротив, никогда этого не забывать. Грузим, грузим, тащим, тащим. И не поймешь, чего больше в этой ноше, - тяжести или удовольствия. Талисманы, пучки волос, сушеные розы, павлиньи перья - ерунда! Обелиски быту! Все и так хорошо помнится - без всяких узелков.

Луна скользит по крышам вслед за кошками и лунатиками. Я бреду наугад. Пространство почти самостоятельно расступается в направлении, где теперь уже автономно существует территория юности. Парк всем своим смешанным массивом отдался смене сезонов. Идет скрупулезная приемо-передача. Учитывается каждый лист. Ветер, как посредник, носится туда-сюда с довесками недостающей кое-где желтизны. Все движения и звуки той жизни качаются меж дерев, как в театре теней. Чем мы прирастаем к земле? Зачем нам иногда нужно обязательно возвращаться куда-то? Примерять себя, что ли? К чему, к каким эталонам? Или отметиться у каких-то жизненно важных точек? Точки опоры. Сколько их нужно для уверенной устойчивости? Зингерман утверждал, что достаточно трех. Но это - механически. А житейски? Наверное, больше.