JК
Ада Даллас :: Уильямс Верт
Страница: 148 из 485Глаза ее щурились, на губах играла улыбка, но я не понимал ее значения. По-видимому, знает, решил я.
– А теперь извините меня, я должна одеться к обеду.
– Разумеется, миссис Даллас. Разрешите еще раз поблагодарить вас за высказанное вами мнение и внимание, которое вы мне уделили.
– Что вы, полковник! Очень жаль, что ничем не могу быть вам полезной.
Я почувствовал, что краска бросилась мне в лицо, но я не знал, к чему относятся ее слова.
Лицо ее по-прежнему было непроницаемым.
– Я к вашим услугам, миссис Даллас. Всего хорошего.
– Всего хорошего, полковник.
Стоял июньский полдень, тополя отбрасывали длинные остроконечные тени на мостовую, а воздух без единого дуновенья ветерка был тяжел и неподвижен. Я ехал и мысленно повторял каждое слово и каждую фразу нашей беседы. Ни зеленого света, ни красного, ни желтого. Ничего.
Что дальше?
СТИВ ДЖЕКСОН
Уходили дни насыщенных влагой и жарой мая и июня. Наступил сезон дождей; они начались внезапно. Нежданно-негаданно на солнце наползало облако, слышался шепот первых капель, а вслед за ним отчаянная барабанная дробь, которая не ослабевала, пока в канавах не появлялись стремительные потоки бурой воды. А иногда этот шепот так и оставался шепотом, то оживая, то замирая, пока не растворялся совсем в серой пелене. И после дождя, если солнцу удавалось пробиться сквозь облака, оно жгло так, словно мстило, и над влажным асфальтом стоял пар.
– А теперь извините меня, я должна одеться к обеду.
– Разумеется, миссис Даллас. Разрешите еще раз поблагодарить вас за высказанное вами мнение и внимание, которое вы мне уделили.
– Что вы, полковник! Очень жаль, что ничем не могу быть вам полезной.
Я почувствовал, что краска бросилась мне в лицо, но я не знал, к чему относятся ее слова.
Лицо ее по-прежнему было непроницаемым.
– Я к вашим услугам, миссис Даллас. Всего хорошего.
– Всего хорошего, полковник.
Стоял июньский полдень, тополя отбрасывали длинные остроконечные тени на мостовую, а воздух без единого дуновенья ветерка был тяжел и неподвижен. Я ехал и мысленно повторял каждое слово и каждую фразу нашей беседы. Ни зеленого света, ни красного, ни желтого. Ничего.
Что дальше?
СТИВ ДЖЕКСОН
Уходили дни насыщенных влагой и жарой мая и июня. Наступил сезон дождей; они начались внезапно. Нежданно-негаданно на солнце наползало облако, слышался шепот первых капель, а вслед за ним отчаянная барабанная дробь, которая не ослабевала, пока в канавах не появлялись стремительные потоки бурой воды. А иногда этот шепот так и оставался шепотом, то оживая, то замирая, пока не растворялся совсем в серой пелене. И после дождя, если солнцу удавалось пробиться сквозь облака, оно жгло так, словно мстило, и над влажным асфальтом стоял пар.