Смерть раненого зверя с тонкой кожей   ::   Александер Патрик

Я никем себя не возомнил, я просто собираюсь убить только одного человека.

– Это великолепно.

– Русские, азиаты и люди вроде Нжала делают это постоянно. Потому что они не связаны западной христианской моралью о неприкосновенности человеческой жизни.

– Но ты-то связан.

Эббот улыбнулся.

– Ах, вот что волновало начальника Департамента. Вот, наверное, почему он настаивал на психологических тестах накануне командировки – хотел проверить, не понадобится ли мне стакан воды.

– Стакан воды?

– У человека, которого Сталин послал убить Троцкого, в последний момент сдали нервы, и он вынужден был сесть и попросить стакан воды. Ты знал об этом?

– Но это не помешало ему воткнуть ледоруб прямо в череп Троцкому. В любом случае, ты же не думаешь, что начальник Департамента сомневался в твоих нервах.

– Я думаю, он сомневался во всех. Если ты не знал, для этой миссии он тестировал еще нескольких агентов.

И без того сухой тон Эббота стал еще суше.

– Но главный приз и вся честь достались мне.

Фрэнк зажег сигарету, первую за весь день. Он пытался бросить и взял за правило не курить до шести часов. Но, как сказал один француз или кто-то еще, правила существуют для того, чтобы их нарушать.

Он чувствовал, что должен сделать еще одну, последнюю, попытку, но, начав говорить, глядя в черноту глаз Эббота, понял, что это бесполезно.

– Ричард, ты не должен это затевать. Я могу все уладить...