Адо   ::   Кюхельбекер Вильгельм

Певец долго безмолвствовал; наконец несколько резких, угрожающих чем-то звуков предвестили голос его; глава его склонилась на перси, снова подъялась, вдохновенные очи вспылали, восторг и ужас подъяли власы его.

Душа моя полна боязни!

Однажды долгу изменив,

Злодей не минет поздней казни:

Суд божий справедлив!

Пусть был решителем сражений,

Высокой башней среди сеч:

Вдруг сломится, как лед весенний,

В его деснице меч!

Как жатву зрелую, Каратель

Пожнет главы его друзей,

Их жизнь неведомый предатель

Погубит в цвете дней!

Увы! Почто певец оставил

Твои струи, родной поток?

Почто в чужбину путь направил?

Я раб твой, грозный рок!

Деля беспечно хлеб надменных,

Смиренный делит жребий их,

Судьбу на гибель обреченных,

Возданье дел чужих!

Вдруг струна на арфе лопнула, - он вспрянул, бледный, трепетный. Вслед за ним, объятые быстрым страхом, вскочили витязи, боярыни, боярышни.

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

Вверх по крыльцу, за высокими стеклянными дверьми, незапно услышали вопль, стук и грохот оружия. Рыцари не успели обнажить мечи, как уже вторглась густая толпа Пургасовых диких воинов и мятежные подданные Убальда. Их вожатыми зрелись Юрий, Мая, Михаил, исчезнувший из замка в день освобождения дщери Авинормского пустынника, и ужасный Адо, обезображенный полугодовым заточением, вооруженный топором и оборвью оков своих.