Альфа и омега   ::   Кригер Борис

Дело в том, что скандалы Бэнга были связаны не только и не столько с его вздорным характером, а с тем, что он ставил под сомнение все и вся, словно эдакий Сократ или Декарт новоявленный... Ему не нравились устои современной науки, он утверждал, что академический зверинец принадлежит не будущему, а мракобесному прошлому, а его еретические утверждения о том, что основы научного подхода требуют пересмотра, не могли принять даже весьма умеренные и демократичные профессора. Особенно их обижало то, что приводимые Бэнгом доводы были весьма вескими и подпитывались из той области рассуждений, из которой приходит в наш мир всякая костоломная критика... Эти доводы основывались на ограниченной природе человеческого разума, на иллюзорности нашего мира, на вечной попытке ученых всех времен и народов учреждать себя в качестве мерила всех вещей.

Его оппоненты считали его прощелыгой и богатым неандертальцем, хотя и признавали, что в его грубой манере вести дискуссию есть и элементы человека разумного, правда, находящегося на самой низшей ступени развития. После того как в результате тихой, змеиной борьбы одна из статей Бэнга каким-то невероятным образом появилась в престижном журнале, стало ясно, что житья в академической среде ему не дадут. Три раза его докторскую отправляли на доработку, и когда в очередной раз его защита была провалена базарными препирательствами, обычно не свойственными британским ученым мужьям, Бэнг сделал невероятное: он демонстративно ушел из университета. Но радость его невольных инквизиторов была недолговечной.

Бэнг занимался финансовыми авантюрами на протяжении всей своей жизни.