Алька   ::   Абрамов Федор Александрович

- Ох, тетка, тетка, - простонала Алька, - не спрашивай...

- Да пошто не спрашивай-то? Кто будет тебя спрашивать, ежели не тетка? Кто у тебя еще есть, кроме тетки-то?

Ш

В ответ на это Алька подняла от стола свое лицо, мокрое, распухшее, некрасивое (никогда в жизни Анисья не видала такого лица у племянницы) и опять уронила голову на стол. Со стуком, как мертвую.

И тогда разом пали все запоры в Анисьином сердце.

Потому что кто корчится, терзается на ее глазах? Кого треплет, рвет в клочья буря? Разве не живую ветку с амосовского дерева?

Она подсела к Альке, крепко, всхлипывая сама, обняла племянницу.

- Ну, ну, не сходи с ума-то... Выскажись, облегчи душу...

- Тетка, тетка, - еще пуще прежнего зарыдала Алька, - пошто меня никто не любит?

- Тебя? Да господь с тобой, как и язык-то повернется. Тебя, кажись, когда еще и зыбке лежала, ребята караулили...

- Нет, нет, тетка, я не про то... Я про другое...

И Анисья вдруг замолкла, перестала возражать. II это ее молчание стопудовым камнем придавило Альку.

Всю жизнь она думала: раз за тобой ребята гоняются.

глазами тебя едят, обнимают, тискают, - значит, это и есть любовь. А оказывается, нет. Оказывается, это еще нс любовь. А любовь у Лидкн и Мити, у этих двух дурачков блаженных...

И самое ужасное было то, что она, Алька, верила, завидовала этой любви. Да, да, да! Она даже знала теперь, какой запах у настоящей любви. Запах свежей сосновой щепы и стружки...