JК
Альрауне. История одного живого существа :: Эверс Ганс Гейнц
Страница: 297 из 333И опьянялся сознательно, словно пенящимся вином, словно своими восточными ядами…
– Пусти меня, – воскликнул он вдруг. – Пусти – ты не знаешь, что делаешь. Ее локоны еще сильнее прижались к его лбу, ее поцелуи осыпали его еще горячее и пламеннее. Ясные, отчетливые мысли были растоптаны. Они исчезли куда-то. Выросли сны – надулось и вспенилось красное море крови. Менады подняли посохи, запенилось священное вино Диониса.
«Целуй же, целуй», – кричал он. Но она выпустила его, отошла. Он открыл глаза, взглянул на нее.
«Целуй», – тихо повторил он. Тускло смотрели ее глаза, тяжело дышала ее грудь. Она медленно покачала головою.
Он вскочил. «Тогда я буду целовать тебя», – закричал он, поднял ее на руки и бросил на диван, опустился перед нею на колени – на то место, где только что стояла она.
– Закрой глаза…-прошептал он.
И наклонился над ней… Какие дивные были поцелуи – мягкие, нежные, точно звуки
арфы в летнюю ночь. Но и дикие – жестокие и суровые, – точно зимняя буря над северным морем. Пламенные, точно огненное дыхание из жерла Везувия, – увлекающие, точно водоворот Мальштрема…
«Все рушится, – почувствовала она, – все, все, все рушится».
Вспыхнул огонь – поднял свои жадные языки к самому небу, вспыхнули факелы пожара, зажгли алтари… Она обняла его крепко и прижала к груди…
– Я сгораю, – закричала она, – я сгораю…
Он сорвал с нее платье…
Солнце стояло высоко, когда проснулась Альрауне.
– Пусти меня, – воскликнул он вдруг. – Пусти – ты не знаешь, что делаешь. Ее локоны еще сильнее прижались к его лбу, ее поцелуи осыпали его еще горячее и пламеннее. Ясные, отчетливые мысли были растоптаны. Они исчезли куда-то. Выросли сны – надулось и вспенилось красное море крови. Менады подняли посохи, запенилось священное вино Диониса.
«Целуй же, целуй», – кричал он. Но она выпустила его, отошла. Он открыл глаза, взглянул на нее.
«Целуй», – тихо повторил он. Тускло смотрели ее глаза, тяжело дышала ее грудь. Она медленно покачала головою.
Он вскочил. «Тогда я буду целовать тебя», – закричал он, поднял ее на руки и бросил на диван, опустился перед нею на колени – на то место, где только что стояла она.
– Закрой глаза…-прошептал он.
И наклонился над ней… Какие дивные были поцелуи – мягкие, нежные, точно звуки
арфы в летнюю ночь. Но и дикие – жестокие и суровые, – точно зимняя буря над северным морем. Пламенные, точно огненное дыхание из жерла Везувия, – увлекающие, точно водоворот Мальштрема…
«Все рушится, – почувствовала она, – все, все, все рушится».
Вспыхнул огонь – поднял свои жадные языки к самому небу, вспыхнули факелы пожара, зажгли алтари… Она обняла его крепко и прижала к груди…
– Я сгораю, – закричала она, – я сгораю…
Он сорвал с нее платье…
Солнце стояло высоко, когда проснулась Альрауне.