Алексей Михайлович   ::   Сахаров (редактор) А.

Суд! Новое испытание!

Морозова сидела в сырой, холодной каменной келье в подворье Печерского монастыря.

Скованная по рукам и ногам, прикованная к скамье цепью, надетой на шею, она сидела, устремив пламенный взор к узкому окошечку, из которого виден был край неба, усеянного звездами, и вполголоса на память перечитывала послание ей от Аввакума, которое недавно отняли у нее.

— «Не ведаю, как назвать тебя, ластовица сладкогласная! Ум мой не обымет подвига твоего и страдания»… Миленький, — с умилением шептала она, — сам-то великий страстотерпец, и такие мне льстивые слова глаголет!… «Подумаю, да лишь руками взмахну. Как так, государыня, изволила с такие высокие степени вступить и в бесчестие вринуться?… Поистину подобно сыну Божию». Ну, уж это он негоже, не надо так. — И, пропустив мысленно несколько строк льстивых сравнений, она с одушевлением вспомнила: — «Мучься же за Христа хорошенько, не оглядывайся назад. Спаси тебя Бог! Не тужи о безделицах века сего. И того полно: побоярила, надобно попасть в небесное боярство…» Так, миленький, так! Довелось бы только истинное страдание принять!…

И словно в ответ на ее мысли, загремел засов, и в келью вошел дьяк с двумя прислужниками.

— А ну, Варвара, на расправу! Пошевеливайся! — сказал он, грубо смеясь.

— Недужна я!

— Знаем недуги твои! Эй, берите её да волоком!

Прислужники ухватили скамью с боярыней и потащили ее на двор. Была уже глухая ночь, все спали.