Аленький мой   ::   Веденеева Татьяна

И ее детская непосредственность, и ее наивная доверчивость, и ее огромные серые глаза, с легкой поволокой, наполняющиеся слезами, если ей казалось, что Слава к ней несправедлив. Впрочем, ее тонкие дугообразные брови никогда не сходились в гневе на переносице: Алена не умела сердиться. А вот обижалась она нередко. И, как казалось Славе, частенько без повода. Но он прощал ей эту слабость, объясняя быструю смену настроения особенностями её нынешнего состояния. Просто старался быть повнимательней. Порой ему казалось, что он и сам «беременный » вместе с женой — так живо он принимал участие во всем этом процессе. Они всегда вместе бывали у врача. Он сам справлялся, хорошо ли протекает беременность и все ли в порядке. Когда жене вдруг хотелось чего-то необычного из еды, то Славик был убежден, что и сам подумывал об этом уже несколько дней кряду. Алену это забавляло, и тогда она специально называла некоторые блюда, которые Славка терпеть не мог. Например, он ненавидел болгарский перец. Его воротило от одного его запаха. И, когда Алена говорила, что приготовит фаршированный грибами и баклажанами перец, Слава сдавался и, вздыхая, молил о «пощаде».

— Только не перец, Аленький. Пожалуйста.

— А что это ты так скис? — улыбаясь, спрашивала Алена. — Разве ты не мечтал о нем несколько дней подряд?

Если на улице был дождь, то они подолгу обсуждали, какие покупки нужно сделать заранее, а какие оставить на потом. Славик при этом выдумывал всякие забавные истории про нерадивых молодых папаш, а Алена от души хохотала.