Алеша Горшок   ::   Толстой Лев Николаевич

Придя в кухню, отец сел, дожидаясь сына, за стол. Алеша бегал по делам cc5 и, запыхавшись, вернулся.

- Я думал, ты путный. А ты что задумал? - сказал отец.

- Да я ничего.

- Как ничего. Жениться захотел. Я женю, когда время подойдет, и женю на ком надо, а не на шлюхе городской.

Отец много говорил. Алеша стоял и вздыхал. Когда отец кончил, Алеша улыбнулся.

- Что ж, это и оставить можно.

- То-то.

Когда отец ушел и он остался один с Устиньей, он сказал ей (она стояла за дверью и слушала, когда отец говорил с сыном):

- Дело наше не того, не вышло. Слышала? Рассерчал, не велит.

Она заплакала молча в фартук. Алеша щелкнул языком.

- Как не послушаешь-то. Видно, бросать надо.

Вечером, когда купчиха позвала его закрыть ставни, она сказала ему:

- Что ж, послушал отца, бросил глупости свои?

- Видно, что бросил, - сказал Алеша, засмеялся и тут же заплакал.

С тех пор Алеша не говорил больше с Устиньей об женитьбе и жил по-старому.

Потом приказчик послал его счищать снег с крыши. Он полез на крышу, счистил весь, стал отдирать примерзлый снег у желобов, ноги покатились, и он упал с лопатой. На беду упал он не в снег, а на крытый железом выход. Устинья подбежала к нему и хозяйская дочь.

- Ушибся, Алеша?

- Вот еще, ушибся. Ничево.

Он хотел встать, но не мог и стал улыбаться. Его снесли в дворницкую. Пришел фельдшер. Осмотрел его и спросил, где больно.

- Больно везде, да это ничево. Только что хозяин обидится.