JК
Амаркорд :: Гуэрра Тонино
Страница: 17 из 120Мысли их витают где-то далеко.
Кто зевает, кто опустил голову на крышку парты. Слова дона Балозы повисают в воздухе:
- Иисус прежде всего сын божий. Он обладает таким же могуществом, как и его отец...
Бочка пытается дотянуться до сидящей впереди девочки. Вонючка и Жердь на цыпочках выходят из класса. Дон Балоза закругляется:
- А кроме того, существует еще дух святой, которого следует рассматривать в том же плане, что и отца и сына. Он, как и они, есть бог. Существует лишь один бог, но он в то же время и Иисус, и святой дух. Вот почему мы говорим, что бог триедин, то есть един в трех ипостасях...
Наконец священник открывает глаза и с удивлением видит, что класс опустел. На местах остались лишь две девочки.
Урок греческого языка
Пискля с большим пафосом декламирует по-древнегречески стихотворение Архилоха. Он почти в экстазе.
- Эпта некрон гар пезонтон ус эмарпсамен позйн кейлиой фонэес эймен... [семеро мертвыми пали, когда мы пешком их настигли, а нас - их убийц тысяча было... (древнегреч.)]
Затем смотрит на Бобо и повторяет специально для него особенно труднопроизносимое слово:
- Эмарпсамен.
Бобо, весь напрягшись и вспотев от усердия и страха, пытается повторить:
- Эмарп...
Но язык не слушается, и с губ его срывается звук, не только неблагозвучный, но почти что непристойный.
Класс разражается смехом.
Кто зевает, кто опустил голову на крышку парты. Слова дона Балозы повисают в воздухе:
- Иисус прежде всего сын божий. Он обладает таким же могуществом, как и его отец...
Бочка пытается дотянуться до сидящей впереди девочки. Вонючка и Жердь на цыпочках выходят из класса. Дон Балоза закругляется:
- А кроме того, существует еще дух святой, которого следует рассматривать в том же плане, что и отца и сына. Он, как и они, есть бог. Существует лишь один бог, но он в то же время и Иисус, и святой дух. Вот почему мы говорим, что бог триедин, то есть един в трех ипостасях...
Наконец священник открывает глаза и с удивлением видит, что класс опустел. На местах остались лишь две девочки.
Урок греческого языка
Пискля с большим пафосом декламирует по-древнегречески стихотворение Архилоха. Он почти в экстазе.
- Эпта некрон гар пезонтон ус эмарпсамен позйн кейлиой фонэес эймен... [семеро мертвыми пали, когда мы пешком их настигли, а нас - их убийц тысяча было... (древнегреч.)]
Затем смотрит на Бобо и повторяет специально для него особенно труднопроизносимое слово:
- Эмарпсамен.
Бобо, весь напрягшись и вспотев от усердия и страха, пытается повторить:
- Эмарп...
Но язык не слушается, и с губ его срывается звук, не только неблагозвучный, но почти что непристойный.
Класс разражается смехом.