Смерть в осколках вазы мэбен   ::   Платова Виктория

— Не слушайте его, — вмешалась я, — скажите, а почему все-таки джиу-джитсу, ведь это, кажется, японское единоборство? Или я не права? Но почему вы не выбрали какую-нибудь корейскую борьбу? Тэквондо, например?

— Я же говорил вам, — голос Карчинского снова стал мягким, ласкающе-бархатистым, — сначала приятель показал мне разные приемы, затянуло как-то, а потом, когда я увидел, насколько мастерски всем этим владеет Валентин, окончательно и бесповоротно решил — джиу-джитсу. Каждый человек выбирает вид единоборств по себе. Это ведь как оружие: кому-то нравится огнестрельное, кто-то предпочитает холодное. Главное, научиться владеть им мастерски, тогда, — он снисходительно посмотрел на Герта, — и автомат будет бесполезен, если отлично применить приемы.

— Я и говорю, — пробурчал мой дружок, — «куда им с голыми пятками…».

— Вы говорили про Валентина Кима, — снова вмешалась я, чтобы спасти положение. — Я заметила сегодня возле вас человека с восточной внешностью. Но это совсем молодой парень.

— И тоже мастер, — горячо подхватил Карчинский. — Эдик ведь сын Валентина. Мы давно знакомы, и Валентин попросил меня взять сына на работу. Теперь он считается моим телохранителем, а с такой охраной мне и черт не страшен!

— Да чего тебе бояться? — встрял Герт. — Я понимаю еще, был бы банкир или депутат, на худой конец. А художнику телохранитель — все равно что рыбке зонтик.

— Время сейчас такое. — Карчинский встал. — Извините, что заболтался, давайте выпьем за встречу.

Он открыл дверь и нетерпеливо позвал:

— Костя, ну где вы там?

И тут же комната наполнилась движением. Сновали секьюрити, быстро расставляя на маленьком столике напитки и закуски. Но суета прекратилась по мановению руки маэстро.