Смерть в осколках вазы мэбен   ::   Платова Виктория

А здесь ведь совсем неплохо, правда?

— Просто отлично, — я огляделась по сторонам, — все на месте: и расписные ширмы, и плетеные циновки, даже картины на стенах не иначе в корейском духе.

— Можешь не сомневаться, — заверил меня Герт. — Я точно не помню, а Юрка придет, спроси у него.

Проворный кореец не замедлил появиться с новым графинчиком. То, что он принес, понравилось мне гораздо больше. Действительно, водка, хотя с каким-то тонким, еле уловимым ароматом.

— Сюда добавили немного липового цвета, — пояснил он, — и совсем чуточку шафрана. Нравится?

Я молча кивнула. А Герт между тем продолжал играть в молчанку и наслаждаться корейской едой, которая действительно оказалась весьма специфичной на вкус из-за обилия добавленных специй и пряностей. Но я могла ручаться головой, что теперь не перепутала бы корейскую кухню ни с какой другой.

— Скажите, Юра, — обратилась я к нашему хозяину, когда он ненадолго умолк, — что это за картины?

— О, — кореец закатил глаза, — сразу видно культурного и образованного человека. Интеллигенты, которые здесь бывают, всегда смотрят на них. Вы знаете, ведь это копии очень известных картин. В Корее, конечно, — добавил он. — Я когда смотрю на эти картины, всегда чувствую волнение, тоску какую-то, что ли.

— А кто все это нарисовал? — Я смотрела на корейца. — Неужели и это вы сделали сами?

— Нет, — он засмеялся, затряс головой, — какой-то художник предложил их отцу, но просил не называть его имени.