Ангел, летящий на велосипеде   ::   Ласкин Александр

Он упоминает о "последнем египтянине", "могильной ладье египетских покойников", "милом Египте вещей". Даже Сталин у него "десятник, который заставлял в Египте работать евреев".

В "Египетской марке" как бы невзначай промелькнули "полотеры с египетскими движениями".

Можно было бы считать это совпадениями, если бы не стихи об Иосифе, проданном в Египет, переписанные Осипом Эмильевичем по просьбе Юлии Федоровны.

Листок с этим стихотворением был своего рода договором, устанавливающим общие границы их миров.

Уж кто читал Блока или Мандельштама с полным пониманием, так это - они. Для жильцов квартиры египетские имена звучали так же привычно, как фамилии авторов.

Удивляться этому не приходится: ведь это сегодня Юлия Федоровна - Юлия Федоровна, а раньше ее называли царицей Таиах. И Баруздина в те времена была совсем не Баруздина, а жрица в храме.

Всякая пьеса состоит из главных действующих лиц и героев фона. Например, в "Рамзесе" фараон и градоправитель - основные роли, а "свита", "торговцы", "плакальщицы" - массовка.

Не у всех обитателей коммуналки удалась их прежняя жизнь. Кто-то принадлежал к числу тех, кого принято писать через запятую в конце списка персонажей.

Если Львова и Баруздина были "правители", то Кусов, Обнорский и Гуро "народ".

Конечно, все познается в сравнении. Не только участники этого сообщества, но буквально весь Петроград-Ленинград переживал новые воплощения.