Анна Тимофевна   ::   Федин Константин

- Это безногого, что ль?

- Не безногого, а хромого: у которого ног нет - исцелиться не может, а хромой может - у которого ноги целы, но в бездействии...

Испитой мещанин, на голову выше толпы, по-бабьи взвизгнул:

- Господь бог все может, господь бог всякому по вере его!..

- Не спорь, - перебил монах, снимая скуфейку, - здесь тебе не судейская палата. Сказывай, Бутылин, по порядку.

Люди стояли плечом к плечу, прилипнув друг к другу, так же, как рубахи прилипли к телам их. Открытыми сухими ртами ловили раскаленный смоляной дух бревенчатой избы, открытыми сухими ртами ловили новые слова о новом чуде.

- Не напирайте на стол, господи, твоя сила!

Седенький попик замахал рукавами грязной чесучевой рясы, обернулся к рыжему соседу, вздохнул:

- Ну, и народ!

Монах отпил из деревянной чашки квасу, вынул изо-рта попавшую с квасом муху, стряхнул ее с пальца, сказал:

- Публика!

Свидетель рассказывал:

- Смотри, говорю ему, везут в тачке паренька, паренек молодой, а ног нету.

- Кому говоришь-то?

- А ему, старосте нашему, Егор Иванычу.

- Да, ведь, он слепой?

- Двистительно, совсем не видит, а я, значит, - его поводырем...

- Как же ты ему говоришь, чтобы он смотрел?

Седенький попик перестал вшивать в папку бумаги. Монашенок метнул глазком на рыжего, точно спросил: фыркнуть, иль нет?

Народ затаил дыханье.