Антиквар   ::   Юденич Марина

Ловко соскакивали с запяток ливрейные лакеи, сноровисто помогали господам выйти из экипажей. Радовались зеваки, зябко мнущиеся у сияющего подъезда, – узнавали прибывших. Суетились юркие газетчики, силились как следует разглядеть всех и каждого…

Событие и впрямь происходило выдающееся.

Богатейшее собрание рукописей, книг, картин, монет, минералов и прочих ценнейших древностей – дело всей жизни графа Николая Петровича, согласно его же воле, открывалось для широкой публики.

Исполненные сознанием происходящего, именитые гости речи произносили с пафосом. Меж собой беседовали негромко, но все более о вещах возвышенных.

Торжество – по всему – близилось к завершению, когда князь Борис Александрович Куракин тронул за рукав нынешнего хозяина дома, младшего брата Николая Петровича – Михаила.

– Устал, Михаиле Петрович?

– Устал, не скрою. Que veus tu? [1] Хлопот последние дни было не перечесть. Впрочем, хлопоты приятные.

Посему – не ропщу.

– Одно дело – приятные, так ведь и полезные, cher ami [2] . He токмо нам, но и потомкам далеким. Им – определенно – более даже, чем нам.

– C'est bien beau се quo tu viens de dire! [3] Брат то же говорил. Одно жаль, сам не дожил до светлого дня.

– Не жалей о том, граф. Надгробный памятник Николаю Петровичу может обратиться в прах, но память – память! – его не истлеет на страницах истории российской.

– Спасибо, Борис. Однако погоди… Давеча, au bal des Chahovsky [4] … ты говорил мне о каком-то деле, а я вот за своими хлопотами позабыл обо всем. Прости.