Страница:
20 из 56
Алик Зимин усмехнулся:
— Ну любит мужик показаться, ну и что?
Улыбнулся и Гена Скобелев, прикончив кружку:
— Чего это ты взъелся на него — неужели завидуешь?
Алик добавил:
— Как только возле нас появляется мужик с «Жигулями» — он тебе как кость в горле!
Куренков от такого ответа даже растерялся: он мог поклясться, что «Жигули» тут ни при чем. Бывало, что Куренков не любил человека, но он никогда никому не завидовал, чего-чего, а этого дерьма в нем не водилось.
— Не завидую я — просто смотреть противно, как вы ему зад лижете.
Они не обиделись, они посмеялись, а Алик Зимин похлопал Куренкова по плечу. Тут подошла сзади Шурочка, которая приближалась к ним медленно, чтобы их разговор услышать, пусть обрывки. И кажется, она услышала. Шурочка сказала ему: иди-ка домой, хотя и знала, что он любит вот так постоять с друзьями. Она повысила голос: иди домой!.. И Куренков, конечно, пошел, но сначала Шурочка заставила его пойти с ней в магазин, пусть потащит сумки.
Дома он молчал, и тогда Шурочка прямо спросила:
— Уже взъелся — на Сыропевцева?
Он не ответил; погремев посудой, Шурочка уткнулась в телевизор. Перед сном Шурочка любила посмотреть фильм, поза у нее была излюбленная: она наваливалась большой своей грудью на стол и подпирала голову рукой. Женщина она была крупная и как только принимала любимую позу, на их маленькой кухне делалось тесно. Фильм был о войне.
— Дай же пройти… — сказал Куренков сердито, вставая и протискиваясь сзади Шурочки за чашкой чая.
|< Пред. 18 19 20 21 22 След. >|