Аптекарь (Останкинские истории - 2)   ::   Орлов Владимир

- Мне не дадут соврать! Есть завод-то! И Кашин есть! На тверской земле!

- Валентин Федорович, - уважительно сказал Собко, - существование Кашина и столь замечательного завода еще не может стать основанием веры в ваши слова о женщине, вышедшей из бутылки.

- Я один, что ли, ее видел? - горячо заявил дядя Валя. - А эти трое? Мишка, так тот ее и за зад хватал!

- Я не хватал, - сказал Михаил Никифорович. - И не за зад. Я ей руку положил на талию. Для поддержки. Она чуть не упала. Там ведь хламу много, на детской площадке.

Многие из страдавших с утра ожили теперь, как и Игорь Борисович Каштанов, и тоже с удовольствием вступили в беседу. В женщину, конечно, никто не верил, но отчего же и не поговорить о ней?

- И что же, ты и тело ее почувствовал? - спросил Толя Серов.

- Почувствовал, - сказал Михаил Никифорович.

- Ну и как?

- Тело как тело, - пожал плечами Михаил Никифорович. - Женское.

- И сколько ей лет?

- Лет двадцать, - сказал дядя Валя. - Девчонка.

- Нет, нет, двадцать семь, - предположил Михаил Никифорович. - Дама в соку.

- Вот с такими щеками, - сказал Филимон Грачев. - И зубы кривые. Клыки!

- С какими еще щеками! Где клыки! - возмутился Игорь Борисович. - Она точно фея.

- Ведьма, - сказал Филимон. - Шесть букв лежа. Четвертая буква мягкий знак.

- Постойте, - сказал Серов, - она раба хозяина бутылки, да? Так чья же, выходит, она раба?

- Я понимаю твой интерес, старик, - сказал Собко Серову, - ты дал им шесть копеек.

- При чем тут шесть копеек? - обиделся Серов. - Я в теоретическом плане. Кто хозяин бутылки? И кто хозяин этой женщины?

- А мы на троих, - сказал дядя Валя. - Мы трое и хозяева.