Аптекарь (Останкинские истории - 2)   ::   Орлов Владимир

По сведениям Михаила Никифоровича, Любовь Николаевна на самом деле с утра ушла смотреть Москву, видно, ей тут все было в новинку.

- Небось с авоськами пошла, - предположил дядя Валя. - Или с рюкзаком. Я бы давно все электрички посжигал! Ну как, Миш, баба-то она ничего?

- Я-то откуда знаю...

- Ну ладно, Миш, дурачком-то не прикидывайся! - Дядя Валя подмигнул нам. - И ночевать она пошла сразу к тебе. Не к кому-нибудь.

- Дядя Валя, - сказал Михаил Никифорович. - она ведь и к вам просилась, да вы ей отказали...

- Просилась! Если б хорошо просилась, то и устроилась бы. И уж не жалела б. Но зачем мне она? У меня уже одно животное есть. Собака.

- Я пришел, постелил себе в ванной, - сказал Михаил Никифорович, сразу заснул. Ее не видел.

- А что она ела-то? - спросил дядя Валя.

- По сковородке можно понять: делала яичницу.

- Этак она тебя по ветру пустит.

- Было бы что пустить, - сказал Михаил Никифорович.

- Ну ладно, - заметил Серов. - Она возьмет и придет. А мы так и не выработаем никакой программы.

- Я, - сказал Игорь Борисович Каштанов, - от такой женщины ничего не буду просить, ни тем более требовать.

- А что в ней такого особенного? - сказал дядя Валя. - Баба как баба. Только что из Кашина. Но Каштанов прав. Не должны мы, здоровые мужики, сесть на шею Любочке!

- Кстати, - спросил я, - почему Любочка? Почему - Любовь Николаевна? Откуда это?

- Оттуда, - сказал дядя Валя. - Была у меня когда-то Любовь Николаевна... И я вам доложу... - Дядя Валя замолчал. Застеснялся.

- Но ведь Любовь... эта женщина... она ведь не ваша подруга, а Михаила Никифоровича...