JК
Смерть - дело одинокое :: Бредбери Рэй Дуглас
Страница: 211 из 341Я закрыл и запер дверь и, не помня себя от облегчения, свалился в постель. Заснул я под утро.
Вот и сейчас, проснувшись от этого сна в своей кровати в Венеции, я подошел к двери и посмотрел на каналы. Что мне крикнуть им – этой темной воде, туману, песку на пляже, океану? Кто меня услышит, какое чудовище поймет мою «mea culpa» «Моя вина (лат.).», мой решительный отказ, мой протест против обвинений, мои доводы, что намерения у меня самые добрые и талант мой себя еще покажет?
Крикнуть им: «Ступайте прочь! Я ни в чем не виноват! Я не должен умирать! И, ради Бога, оставьте в покое остальных!» Может быть, прокричать это?
Я открыл рот, собираясь попробовать. Но рот у меня был забит пылью, которая каким-то образом все запорошила в темноте.
Я сумел только протянуть руку, как нищий, но пантомима эта, конечно, была бесполезной.
«Пожалуйста», – сказал я про себя.
И прошептал вслух:
– Пожалуйста!
А потом закрыл дверь.
***
И тут же в будке через дорогу зазвонил телефон.
«Не буду отвечать, – подумал я. – Это он. Ледяной человек».
Телефон продолжал звонить.
Нет, это Пег.
Телефон звонил.
Это он.
– Заткнись! – заорал я.
Телефон замолчал.
Не выдержав тяжести собственного тела, я рухнул в постель.
***
Стоя на пороге, Крамли недоуменно моргал.
– Господи помилуй! Вы знаете, который час?
Мы стояли, не спуская друг с друга глаз, словно боксеры, уже измотавшие один другого до одури и теперь не соображающие, куда бы упасть.
Вот и сейчас, проснувшись от этого сна в своей кровати в Венеции, я подошел к двери и посмотрел на каналы. Что мне крикнуть им – этой темной воде, туману, песку на пляже, океану? Кто меня услышит, какое чудовище поймет мою «mea culpa» «Моя вина (лат.).», мой решительный отказ, мой протест против обвинений, мои доводы, что намерения у меня самые добрые и талант мой себя еще покажет?
Крикнуть им: «Ступайте прочь! Я ни в чем не виноват! Я не должен умирать! И, ради Бога, оставьте в покое остальных!» Может быть, прокричать это?
Я открыл рот, собираясь попробовать. Но рот у меня был забит пылью, которая каким-то образом все запорошила в темноте.
Я сумел только протянуть руку, как нищий, но пантомима эта, конечно, была бесполезной.
«Пожалуйста», – сказал я про себя.
И прошептал вслух:
– Пожалуйста!
А потом закрыл дверь.
***
И тут же в будке через дорогу зазвонил телефон.
«Не буду отвечать, – подумал я. – Это он. Ледяной человек».
Телефон продолжал звонить.
Нет, это Пег.
Телефон звонил.
Это он.
– Заткнись! – заорал я.
Телефон замолчал.
Не выдержав тяжести собственного тела, я рухнул в постель.
***
Стоя на пороге, Крамли недоуменно моргал.
– Господи помилуй! Вы знаете, который час?
Мы стояли, не спуская друг с друга глаз, словно боксеры, уже измотавшие один другого до одури и теперь не соображающие, куда бы упасть.