JК
Смерть - дело одинокое :: Бредбери Рэй Дуглас
Страница: 310 из 341Сам того не подозревая, я устроил западню и прицепил приманку.
«Что дальше? – думал я. – Господи, Господи, что дальше-то говорить? Как вытянуть из него признание? Как с ним расквитаться?»
А он уже снова шагал впереди, весь раздувшийся от моих оскорблений, гордый обвинениями в том, что сеял смерть и горе, – этими медалями, которые я прикрепил на его грязный галстук.
***
Мы шли. И шли. И шли.
«Господи, – думал я, – сколько же еще мы будем блуждать? Сколько же еще мы будем рассуждать? Сколько же еще все это будет длиться?»
«Как в фильме, – думал я, – в невозможном, невероятном фильме, который все тянется и тянется, где одни объясняют, а другие возражают, а первые снова объясняют».
Это не может продолжаться.
Но продолжается.
Он не уверен в том, что знаю я, и я тоже в этом не уверен, и оба мы стараемся догадаться, не вооружен ли другой.
– И оба мы трусы! – сказал Чужак. – И оба боимся испытать один другого.
Морж шел дальше. Устрицы следовали за ним [144] .
***
Мы шли.
И это уже не была сцена из плохого или хорошего фильма, где герои слишком много разговаривают, нет, это была поздняя ночь, и луна то пряталась, то появлялась вновь, туман сгустился, а я продолжал диалог с идиотом психиатром, который вел Дружбу с духом отца Гамлета.
"Чужак, – думал я. – Ну и фамилия! Уклонишься от одного, отпрянешь от другого – вот и становишься чужаком.
«Что дальше? – думал я. – Господи, Господи, что дальше-то говорить? Как вытянуть из него признание? Как с ним расквитаться?»
А он уже снова шагал впереди, весь раздувшийся от моих оскорблений, гордый обвинениями в том, что сеял смерть и горе, – этими медалями, которые я прикрепил на его грязный галстук.
***
Мы шли. И шли. И шли.
«Господи, – думал я, – сколько же еще мы будем блуждать? Сколько же еще мы будем рассуждать? Сколько же еще все это будет длиться?»
«Как в фильме, – думал я, – в невозможном, невероятном фильме, который все тянется и тянется, где одни объясняют, а другие возражают, а первые снова объясняют».
Это не может продолжаться.
Но продолжается.
Он не уверен в том, что знаю я, и я тоже в этом не уверен, и оба мы стараемся догадаться, не вооружен ли другой.
– И оба мы трусы! – сказал Чужак. – И оба боимся испытать один другого.
Морж шел дальше. Устрицы следовали за ним [144] .
***
Мы шли.
И это уже не была сцена из плохого или хорошего фильма, где герои слишком много разговаривают, нет, это была поздняя ночь, и луна то пряталась, то появлялась вновь, туман сгустился, а я продолжал диалог с идиотом психиатром, который вел Дружбу с духом отца Гамлета.
"Чужак, – думал я. – Ну и фамилия! Уклонишься от одного, отпрянешь от другого – вот и становишься чужаком.