JК
Армейская юность :: Ваншенкин Константин Яковлевич
Страница: 23 из 76Спустили трап, и медленно вылез очень бледный парень лет двадцати, без сапог, без ремня, как с гауптвахты.
– Хотел стропы обрезать, запасный раскрыть, – сказал он извиняющимся тоном, – две стропы обрезал, да финку уронил, уж больно крутило…
Подъехал на «виллисе» полковник, командир бригады.
– Ну как, не испугаешься снова прыгнуть?
– Нет, товарищ гвардии полковник!
– Молодец! – И обернулся к кому-то: – Выдать ему офицерское обмундирование!…
Таково было наше первое знакомство с воздушно-десантными войсками.
А человек этот и сейчас служит в ВДВ. Это мой друг, старшина сверхсрочной службы Александр Иванович Мелехов.
Мы, конечно, были захвачены происходящим на наших глазах событием, но отнеслись к этому без всякого удивления, словно всю жизнь только и смотрели, как болтаются парашютисты, зацепившись куполом за хвостовое оперение. Я не раз замечал потом эту поразительную способность не удивляться попусту, не суетиться, сохраняя полнейшую собранность и спокойствие – привычку, свойственную русскому человеку. Первый прыжок, первая бомбежка, первая встреча с врагом – все деловито, хладнокровно, будто в сотый раз.
Жили в Будапеште, взяли Вену и «стояли» в аристократических виллах, рассматривали собор св. Стефана, встретились на Влтаве с американцами – что же во всем этом удивительного? На войне всякое увидишь. А после войны забросила армейская судьба на островок в Балтийском море.
– Хотел стропы обрезать, запасный раскрыть, – сказал он извиняющимся тоном, – две стропы обрезал, да финку уронил, уж больно крутило…
Подъехал на «виллисе» полковник, командир бригады.
– Ну как, не испугаешься снова прыгнуть?
– Нет, товарищ гвардии полковник!
– Молодец! – И обернулся к кому-то: – Выдать ему офицерское обмундирование!…
Таково было наше первое знакомство с воздушно-десантными войсками.
А человек этот и сейчас служит в ВДВ. Это мой друг, старшина сверхсрочной службы Александр Иванович Мелехов.
Мы, конечно, были захвачены происходящим на наших глазах событием, но отнеслись к этому без всякого удивления, словно всю жизнь только и смотрели, как болтаются парашютисты, зацепившись куполом за хвостовое оперение. Я не раз замечал потом эту поразительную способность не удивляться попусту, не суетиться, сохраняя полнейшую собранность и спокойствие – привычку, свойственную русскому человеку. Первый прыжок, первая бомбежка, первая встреча с врагом – все деловито, хладнокровно, будто в сотый раз.
Жили в Будапеште, взяли Вену и «стояли» в аристократических виллах, рассматривали собор св. Стефана, встретились на Влтаве с американцами – что же во всем этом удивительного? На войне всякое увидишь. А после войны забросила армейская судьба на островок в Балтийском море.