Архив   ::   Штемлер Илья

За годы работы в архиве Чемоданова доподлинно изучила топографию церквей города Л., хотя большинство из них давно снесли.

– Вы точно жили на Моховой?

– Ну дак… Сейчас в том доме сапожная мастерская.

– А в церковь какую ходили? Симеона и Анны?

Бабка в восхищении хмыкнула – такая соплюха, а помнит. Старые люди забыли, а она помнит. И верно, была церковь Симеона, была.

– А если ваш отец работал, как вы говорите, на железной дороге, то вас могли крестить в Пантелеймоновской церкви.

– На железной, – все дивилась познаниям архивистки Дарья Никитична. – Башмачником служил, вагоны на ходу останавливал. Получал гроши, а семью держал. Не то что нынешние инженера… Вот племянник мой двоюродный, Будимирка, институт прошел, а как должен мне восемнадцать рублей, так и не отдает.

– Простить надо ему, – съязвил сержант. – Амнистия была, слыхали?

Чемоданова одобрительно взглянула на дежурного – и юмор у служивого есть? Мустафаев козырнул Чемодановой и даже подмигнул, что при его робости означало особое расположение.

– Слыхала, – кивнула бабка. – У соседки моей с подоконника кило свинины слямзили. Люди говорят – из тех, кто по амнистии соскочил… А что, всех прощают, если эта амнистия вышла? – она сложила гузкой блеклые губы. «Видать, и этого сукиного сына, Будимирку, племянника, выпустят», – подумала она.

Мустафаев вышел из комнаты и уважительно прикрыл за собой дверь.

В коридоре было тихо.