JК
Архив :: Штемлер Илья
Страница: 75 из 112Но напрямик попасть в нее не оказалось возможности – копали котлован. Место работ, как обычно, не отгородили, и бурая жирная глина, ожившая под дождем, клеила подошвы туфель.
Так он и стоял посреди месива грязи, не зная, в какую сторону податься. Но едва сделал несколько шагов, как ноги разъехались, и, потеряв равновесие, он брякнулся на правое колено, а пальцы рук ушли в податливую грязь. Брусницын стремительно поднялся, точно катапультировал, но поздно, дело было сделано…
Вероятно, более беспомощным и жалким Анатолий Семенович себя не помнил за все свои сорок лет жизни.
– Эй ты! Куда тя занесло, спал, что ль? Все люди по доскам, а он напролом! – кричал Брусницыну какой-то тип. – Поворачивай назад, потопнешь. Пьянь огородная!
Брусницын оглянулся. И вправду, он стоял один, а все шли по широким доскам, указывали на него руками и громко осуждали за дурь.
– Прораб, наверно, – предположил кто-то. – Они, прорабы, только и знают, что грязь разводить.
– Сам ты прораб, – огорченно прошипел Брусницын…
Эх и угораздило его. Под ехидные смешки прохожих Брусницын, чуть ли не плача, разглядывал свои жирные руки, обшлага отутюженных штанов, по колено замазюканных бурой глиной; что касается туфель, то их вообще не было видно. Не вваливаться ж ему в таком мерзопакостном виде на прием к врачу… Ну, руки он еще кое-как затер о забор, справился.
– Поди ополоснися, – сочувственно произнесла бабка в красном платке. – Вон будка с газировкой. Есть копейка, нет? А то дам.
Так он и стоял посреди месива грязи, не зная, в какую сторону податься. Но едва сделал несколько шагов, как ноги разъехались, и, потеряв равновесие, он брякнулся на правое колено, а пальцы рук ушли в податливую грязь. Брусницын стремительно поднялся, точно катапультировал, но поздно, дело было сделано…
Вероятно, более беспомощным и жалким Анатолий Семенович себя не помнил за все свои сорок лет жизни.
– Эй ты! Куда тя занесло, спал, что ль? Все люди по доскам, а он напролом! – кричал Брусницыну какой-то тип. – Поворачивай назад, потопнешь. Пьянь огородная!
Брусницын оглянулся. И вправду, он стоял один, а все шли по широким доскам, указывали на него руками и громко осуждали за дурь.
– Прораб, наверно, – предположил кто-то. – Они, прорабы, только и знают, что грязь разводить.
– Сам ты прораб, – огорченно прошипел Брусницын…
Эх и угораздило его. Под ехидные смешки прохожих Брусницын, чуть ли не плача, разглядывал свои жирные руки, обшлага отутюженных штанов, по колено замазюканных бурой глиной; что касается туфель, то их вообще не было видно. Не вваливаться ж ему в таком мерзопакостном виде на прием к врачу… Ну, руки он еще кое-как затер о забор, справился.
– Поди ополоснися, – сочувственно произнесла бабка в красном платке. – Вон будка с газировкой. Есть копейка, нет? А то дам.