JК
Смертельная игра :: Сан-Антонио
Страница: 21 из 155 — Седого бы месье в велюровой куртке и галстуке?
— Я видел двух пассажиров, которые бы спустились с насыпи, — дает исчерпывающий ответ последователь Пармантье, — того, о котором вы болтаете, и еще одного, молодого, в дождевике и воскресном картузе.
Тысяча против десяти за Берюрье, ребята. Толстый, человек благородной наружности и плебейского вида, точно восстановил картину трагедии. Юноша в картузе выбросил Клер. Пятидесятилетний исполнил для меня свой номер, и, пока я мерил шагами железнодорожную насыпь в поисках малышки, эти два месье воспользовались общим возбуждением для того, чтобы скромно удалиться. Их ждал автомобиль.
И этот автомобиль во время пути подавал сигналы, чтобы указать нападавшим, что поезд приближается к намеченному месту. Уверен, что очень скоро мне самому придется здорово попахать.
— В каком направлении ушла машина? Прокладчик борозд описывает рукой движение, которое может вызвать в памяти центрифугу стиральной машины.
— Развернулась. А потом фьюить туда. Туда означает — в сторону Панамы.
— Спасибо.
С мрачным от мыслей челом я возвращаюсь к Берюрье и закрепляю его триумф рассказом о свидетельских показаниях деревенского пентюха.
Жиртрест качает апоплексическим рылом.
— Я чуял это, — говорит он с достоинством. Таков он, Берю, всегда сдержан и строг в сложных ситуациях.
— Все это очень печально, — продолжает он, указывая на брезент. Милая несчастная куколка! Она напомнила мне одну артистутку, которую я видел в одной театральной пьесе. Как ее звали, я не помню, а пьеса называлась “Причуда Альфреда” де Мюссе. По названию я вообразил, что это должно быть смешно.
— Я видел двух пассажиров, которые бы спустились с насыпи, — дает исчерпывающий ответ последователь Пармантье, — того, о котором вы болтаете, и еще одного, молодого, в дождевике и воскресном картузе.
Тысяча против десяти за Берюрье, ребята. Толстый, человек благородной наружности и плебейского вида, точно восстановил картину трагедии. Юноша в картузе выбросил Клер. Пятидесятилетний исполнил для меня свой номер, и, пока я мерил шагами железнодорожную насыпь в поисках малышки, эти два месье воспользовались общим возбуждением для того, чтобы скромно удалиться. Их ждал автомобиль.
И этот автомобиль во время пути подавал сигналы, чтобы указать нападавшим, что поезд приближается к намеченному месту. Уверен, что очень скоро мне самому придется здорово попахать.
— В каком направлении ушла машина? Прокладчик борозд описывает рукой движение, которое может вызвать в памяти центрифугу стиральной машины.
— Развернулась. А потом фьюить туда. Туда означает — в сторону Панамы.
— Спасибо.
С мрачным от мыслей челом я возвращаюсь к Берюрье и закрепляю его триумф рассказом о свидетельских показаниях деревенского пентюха.
Жиртрест качает апоплексическим рылом.
— Я чуял это, — говорит он с достоинством. Таков он, Берю, всегда сдержан и строг в сложных ситуациях.
— Все это очень печально, — продолжает он, указывая на брезент. Милая несчастная куколка! Она напомнила мне одну артистутку, которую я видел в одной театральной пьесе. Как ее звали, я не помню, а пьеса называлась “Причуда Альфреда” де Мюссе. По названию я вообразил, что это должно быть смешно.