Ассирийский царь Асархадон   ::   Толстой Лев Николаевич

Но вот два палача отпирают клетку и, затянув ему ремнем руки за спиной, подводят его к залитому кровью месту казней. Лаилиэ видит острый окровавленный кол, с которого только что сорвали тело умершего на нем друга Лаилиэ, и догадывается, что кол этот освободили для его казни.

С него снимают одежду. Лаилиэ ужасается на худобу своего когда-то сильного красивого тела. Два палача подхватывают это тело за худые ляжки, поднимают и хотят опустить на кол.

- Сейчас смерть, уничтожение, - думает Лаилиэ и, забывая свое решение выдержать мужественно спокойствие до конца, рыдая, молит о пощаде. Но никто не слушает его.

- Да это не может быть, - думает он, - я, верно, сплю. Это сон. - И он делает усилие, чтобы проснуться. - Ведь я не Лаилиэ, я Асархадон, - думает он.

- Ты и Лаилиэ, ты и Асархадон, - слышит он какой-то голос и чувствует, что казнь начинается. Он вскрикивает и в то же мгновение высовывает голову из купели. Старец стоит над ним, выливая ему на голову последнюю воду из кружки.

- О, как ужасно мучался я! И как долго! - говорит Асархадон.

- Как долго? - говорит старец. - Ты только что окунул голову и тотчас опять высунул ее; видишь, вода из кружки еще не вся вылилась. Понял ли ты теперь?

Асархадон ничего не отвечает и только с ужасом глядит на старца.

- Понял ли ты теперь, - продолжает старец, - что Лаилиэ - это ты, и те воины, которых ты предал смерти - ты же. И не только воины, но и те звери, которых ты убивал на охоте 8fc и пожирал на своих пирах, были ты же.