Страница:
167 из 233
Главач сидел ни жив ни мертв и вытирал ручьями лившийся с него пот. Господи… Ну и влип он в историю, если этот парень действительно сошел с ума.
Глава двадцать вторая
1
Физиономия капитана Гардона окончательно приобрела зеленовато-коричневый желчный оттенок, тот противоречивый колорит, который дают жаркое солнце и стремительно развивающееся малокровие, — сочетание восковой бледности и креольского загара. Голова у него трещала целыми днями, и лишь обилие водки помогало как-то скрасить эту убийственную службу.
От безделия, бессильной злобы и раздражения Голубь стал для него настоящей манией. Еще в пустыне Гардон вбил себе в голову, что «этого подозрительного типа» необходимо уничтожить. А ему то и дело докладывают, что он как ни в чем не бывало перенес очередную смертельную пытку! Гардон бесился, что, несмотря на травлю целой команды унтер-офицеров, Голубь все еще жив, это здесь-то, где смерть раздают направо и налево! Ненависть к легионеру, которую Гардон объяснял себе бдительностью, поглотила капитана целиком, он даже забыл о других своих горестях.
Вот и сейчас Голубь попался ему на глаза. Идет и свистит! Гардон как рявкнет:
— Рядовой! Где ваш ремень?
Голубь стоит перед ним на раскаленном плацу форта.
— Я сейчас отдыхаю, mon commandant, — отвечает с»н.
— Где ваш ремень, я спрашиваю?
— После бега с выкладкой я всегда оставляю его сушиться, чтобы воск не расплавился.
— Доложите взводному, что вы вышли во двор без ремня. Rompez! [ Здесь: петля (фр.
|< Пред. 165 166 167 168 169 След. >|