JК
Азов :: Мирошниченко Григорий Ильич
Страница: 132 из 615»
Царская утайка в этой грамоте о ссылке Старого и его товарищей на Белоозеро была сделана с явной целью, чтоб не взбудоражить и не возмутить донских казаков.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ЧЕТВЕРТАЯ
На Москву пришла гроза силы невиданной. По небу метались огненные молнии. Одна из них поднялась высоко-высоко над Москвой, распалась надвое и полетела острыми стрелами к золотым куполам церквей, медным колоколам и звонницам. Одна молния упала в Белом городе. Московские люди в страхе крестились и суеверно приговаривали: «Быть на Руси беде! Не чума ли бредет к нам из Индии?.. Ой, люди добрые, что будет?»
Хлынул дождь. Отродясь такого не видывали москвичи. По улицам бежали реки. Черным-черно стало на улицах. Небо с землей соединились во мраке.
– Конец всему, – говорили осужденные казаки. – Видно, не быть нам в Белоозере, помрем в Москве!
А царь у себя в хоромах, крестясь, тоже суеверно думал: «Не в наказанье ли мне все то бог послал?»
Дождь, не переставая, лил и лил.
Рассказывали в ту пору, будто боярин Борис Салтыков сел на коня и поехал со двора; едва не утонув, явился к царю и сказал:
– Великий государь, вели, не мешкая, согнать с Москвы донских казаков на Белоозеро. Вся пагуба от них идет! Они прогневили царя и бога…
Государь задумался.
– Куда ж пошлю? – сказал он. – Аль на погибель? В своем ли ты уме, боярин?!
Боярин просил царя:
– Царь-государь, повели их согнать! И коль ты будешь прав – бог смилосердствуется над нами. А не будешь прав – гнев господа не переменится на милость.
За окном шумела буря.
Царская утайка в этой грамоте о ссылке Старого и его товарищей на Белоозеро была сделана с явной целью, чтоб не взбудоражить и не возмутить донских казаков.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ЧЕТВЕРТАЯ
На Москву пришла гроза силы невиданной. По небу метались огненные молнии. Одна из них поднялась высоко-высоко над Москвой, распалась надвое и полетела острыми стрелами к золотым куполам церквей, медным колоколам и звонницам. Одна молния упала в Белом городе. Московские люди в страхе крестились и суеверно приговаривали: «Быть на Руси беде! Не чума ли бредет к нам из Индии?.. Ой, люди добрые, что будет?»
Хлынул дождь. Отродясь такого не видывали москвичи. По улицам бежали реки. Черным-черно стало на улицах. Небо с землей соединились во мраке.
– Конец всему, – говорили осужденные казаки. – Видно, не быть нам в Белоозере, помрем в Москве!
А царь у себя в хоромах, крестясь, тоже суеверно думал: «Не в наказанье ли мне все то бог послал?»
Дождь, не переставая, лил и лил.
Рассказывали в ту пору, будто боярин Борис Салтыков сел на коня и поехал со двора; едва не утонув, явился к царю и сказал:
– Великий государь, вели, не мешкая, согнать с Москвы донских казаков на Белоозеро. Вся пагуба от них идет! Они прогневили царя и бога…
Государь задумался.
– Куда ж пошлю? – сказал он. – Аль на погибель? В своем ли ты уме, боярин?!
Боярин просил царя:
– Царь-государь, повели их согнать! И коль ты будешь прав – бог смилосердствуется над нами. А не будешь прав – гнев господа не переменится на милость.
За окном шумела буря.