Азов   ::   Мирошниченко Григорий Ильич

– Гей! Казаки! – закричал горбатый дедок, оскалив гнилые зубы. – Да тут кругом башка пойдет. Все перепутал.

Петров широко улыбнулся.

– А мы, – сказал он, – в своем роду не путали. Который старший сын – тот будет первый Петро, который средний – второй Петро, который младший – третий Петро, а который меньший – Осип!

– Стало быть, – задумчиво и серьезно спросил атаман Радилов, – ты самый младший?

– Да, всех самый меньший. В братьев своих не вышел. Пиши! Пиши, Епифан. Записывай! Видно, у тебя в роду все Епифаны? – с издевкой сказал Петров, потупя глаза в землю.

Атаман обозлился и спросил:

– Чего глаза непутевые прячешь?

Петров сказал:

– А мне бы на тебя глядеть только с горы высокой, да и то одним глазом, двумя глазами глядеть на тебя противно. Просил у тебя хлеба для беглых в верхних городках – не дал! И сказывал – не в нашу честь! А я в том твоей чести не вижу.

Войско крикнуло:

– Любо!

Михаил Татаринов, Наум Васильев и Иван Каторжный долго смотрели на Осипа, думая иное. Они загляделись, любуясь высокой грудью, широкими, могучими плечами Осипа.

– Эх, – с жаром проговорил Татаринов, – таких людей судить не станем. Не человек Петров, а богатырь! Я сам ведь видал его удаль и отвагу. Это он колом срубил коня, колом проткнул татарина.

– Да он ли? – спросили казаки. – Тебе всегда поверим, Мишка.

– Он!

– Ну?!

– Воистину! – сказал Наум Васильев. – Удалый че­ловек!

– Верим тебе! – сказало войско.