Страница:
21 из 615
На Дону не знали, что посланная к царю легкая станица бредет к Москве, терпя большие лишения, еле живая, без коней. Там ведали, конечно, что путь до Москвы нелегок, но твердили: атаманом артель крепка! Поехали молодцы с Дону – вернутся к дому! Там даже бабы всегда говорили: «Береженого коня и зверь не берет». А тут что вышло? И волков казаки не видали, и коней не стало. Эх, головушки разудалые казацкие! Приголубят ли вас в Белокаменной?
Загрустилось казакам на дороге подмосковной.
И вот затянули они с горя песню родную, дальнюю:
Как убит был под Азовом добрый молодец,
И привернулись к нему три ластушки,
Три ластушки, три касатушки:
Как первая ластушка – родная матушка,
А другая ластушка – сестра родная.
Как третья ластушка – жена молодая…
Подхватили ту песню все донцы, и понеслась она словно птица к Москве-матушке.
Где мать плачет, там река бежит,
Где сестра плачет, там колодези,
А где жена плачет, там роса стоит…
И тучи плывут и плывут над ними. То сталкиваются, то расходятся и снова плывут, набухшие и тяжелые.
Вдруг атаман закричал радостно:
– Гей вы, казаки славные! Молодцы удалые! Москва перед нами! Эва, Москва!
И Левка загорланил не своим голосом:
– Гляди-ко! Убей меня бог, разрази меня гром – я такого не видал! Москва!
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
Перед изумленными донцами внезапно цветастым ковром раскинулась Москва. Сверкая широкой лентой среди бесчисленного множества играющих на солнце золотых маковок церквей, петляла Москва-река.
|< Пред. 19 20 21 22 23 След. >|